Мы с ним познакомились на курсах повышения квалификации начальников штабов горрайорганов милиции России, в Генеральном штабе МВД СССР. Занятия были организованы в Ленинграде, куда направлялись штабные работники со всех концов нашей необъятной Родины. В нашей комнате проживало четыре человека; кроме меня, ещё два парня из Москвы и Олег из Сибири.
Если у меня с москвичами сложились чисто товарищеские отношения, то с Олегом — хорошая мужская дружба. Первым толчком к ней послужили книжицы со стихами Есенина, которую каждый из нас привёз с собой. Как и я, Олег очень любил Есенина. Многие стихотворения знал наизусть. Мы часто с ним устраивали состязания по знанию необыкновенно красивой поэзии замечательнейшего русского поэта.
Один из нас начинал какое-нибудь стихотворение — а другой должен был продолжить. Как правило, побеждал Олег. Он сам мне напоминал поэта. Такие же есенинские, типично русские черты лица, белокурые волосы и голубые глаза. Только Олег был высокого роста с крепким красивым атлетическим торсом. От него веяло доброй мужской силой. На него невозможно было смотреть, не любуясь им.
Я видел, как от его приковывающего взгляда женщины теряли голову. Олег хорошо знал об этом. Но никогда не злоупотреблял этим качеством и никогда не рассказывал о своих победах. Он говорил, что женщина создана для любви, и мужчина должен её дарить. Надо только желание близости прочесть в глазах женщины, а не лезть напролом туда, куда тебя не приглашают и вообще не ждут.
…Это произошло в кафе на Невском проспекте, в котором мы с Олегом часто пили вкусный кофе с отлично приготовленными пирожными, шедевром кулинарного искусства. Это кафе никогда не пустовало. В одно из наших посещений этого заведения я увидел миловидную девушку, сидевшую с парнем за соседним столиком, которая неотрывно смотрела на Олега. Он это заметил, видимо, раньше меня, так как тут же подошёл к девушке, что-то ей сказал, она поднялась, и они отошли в сторону. О чём они говорили, я не слышал. Только вскоре Олег и прекрасная незнакомка покинули кафе.
Утром следующего дня Олег перед занятиями успел мне рассказать о том, что девушка из старинного дворянского рода. Живёт отдельно от матери в квартире гигантских размеров. Из окон своей квартиры она показала стоящий напротив красивый дом, который до революции принадлежал её прадеду. Олег увидел в квартире заинтересовавший его столовый буфет семнадцатого века, который оказался уже купленным за большие деньги в валюте франузским посольством, но пока не вывезенным.
Олег с таким восторгом и подробностями рассказывал о жизни петербургских дворян и их потомках, что, казалось, он прожил с девушкой долгую жизнь и она успела ему всё рассказать. Я видел, что ему было очень интересно узнавать о жизни других, незнакомых людей.
Но самое интересное то, что Олег ничего не говорил о тайнах проведенной ночи с незнакомкой. У него на этот счёт было железное табу. Он считал, что настоящий мужчина не должен что-либо говорить на эту тему.
Мы всё больше и больше узнавали друг друга. Олег — единственный сын у матери. Живёт вместе с ней. Не женат, но есть невеста. Олег очень любил мать, и о ней говорил как о дорогой святыне. Отец Олега, который давно ушёл из семьи — какой-то крупный чиновник. До сего времени помогает своей бывшей жене солидными деньгами, не в ущерб новой семье. Купил Олегу со всеми удобствами квартиру, но тот из-за своих принципов в ней не живёт. Говорит, что сам заработает на какую-нибудь халабуду.
Каждый день Олег получал от своей матери пространные письма, на которые отвечал вечерами. Мне он говорил, что для него святыми являются в первую очередь мать, во вторую — Родина, земля, на которой он появился на свет. Он неплохо владел двумя иностранными языками. Был мастером спорта по боксу. У него были сильная воля и необыкновенная выдержка. В некоторых случаях был крайне категоричен, хотя чутко прислушивался к мнению других.
Двери нашей комнаты мы никогда не закрывали, так как находились в среде людей, которые должны иметь честь и достоинство. Открытой дверью и воспользовался кто-то из «коллег». Негодяи есть в любом коллективе, даже в милицейском — однажды Олег обнаружил пропажу большой суммы денег, которые находились во внутреннем кармане милицейского кителя, висевшего на спинке стула.
Кражу Олег перенёс с олимпийским спокойствием. Только сказал, что, застань он вора на месте, задушил бы его, не задумываясь, и ни один бы сыщик Ленинграда не смог бы доказать его вины. «Но это же, самосуд!» — сказал я. «А какой толк жить такому негодяю на земле да ещё работать в милиции? Я бы просто избавил людей от неприятностей, которые будут исходить от этой сволочи», — спокойно, но с жёсткой улыбкой ответил Олег.
Я посмотрел на мощные руки Олега и понял, что воришке очень повезло. Я поинтересовался, почему он так спокойно воспринял кражу денег. «Потому что деньги — это ничто, хорошо отпечатанные бумажки, на которые люди с удовольствием могут пожрать в кабаке. На самом деле в жизни есть другие ценности, и можно пожалеть тех, кто этого не знает», — с какой-то хитринкой в глазах молвил мой друг.
Позже я понял, что Олег относил к ценностям, только тогда уже я ничего ему сказать не мог по этому поводу, так как было говорить некому.
Каждый вечер у нас происходили споры, рассуждения, делался анализ по различным вопросам. Говорили о поэзии, искусстве, спорте, о другом. Для себя я много хорошего взял у Олега, а ведь он был на несколько лет моложе меня. Мы постоянно ходили в театры и музеи Ленинграда, посещали всевозможные выставки, знакомились с достопримечательностями красивого и своеобразного города. Я видел, что Олег спешил как можно больше узнать нового. В общем, наша жизнь протекла бурно и насыщенно, проходила в прекрасной дружеской обстановке.
И вдруг всё это внезапно, по крайней мере для меня, рухнуло. Олегу пришло предписание срочно возвратиться к месту службы с дальнейшим выездом, если память не изменяет, в Душанбе. Вечером мы последний раз сидели в ресторане. Оказывается, он написал рапорт о направлении его в горячий Афганистан, причём, в действующие войска.
Я был в недоумении. На посыпавшиеся от меня вопросы он довольно коротко ответил, что мужчина должен хотя бы раз в жизни проверить себя в самой экстремальной ситуации, чтобы потом сказать, настоящий он мужчина или нет, и что внешний образ сильного человека ещё ни о чём не говорит. Такой человек может оказаться жалким дерьмом.
На другой день мы с ним попрощались, обменявшись адресами. Мы не стали обниматься и целоваться, как это обычно происходит в подобных случаях. Пообещали обязательно увидеться в Крыму или у него в Сибири. Крепко, по-мужски пожали руки. «Я тебе, видимо, писать не смогу, — сказал Олег. — Если захочешь узнать о моей судьбе, можешь написать моей матушке. Она будет этому рада».
Только через год я решил написать письмо его матери, чтобы узнать, как сложилась боевая судьба Олега. Его мама мне ответила быстро. Она сообщила, что у неё теперь нет любимого и единственного сына, которого она даже не пыталась отговорить от поездки в Афганистан, хорошо зная его воспитание и характер. Он погиб в кровавом бою через полгода после того, как покинул родной дом.
Она встречалась с сослуживцами Олега, которые много о нём рассказали. Боевые друзья Олега восхищались его храбростью, умением руководить в бою своим отделением, принимать в трудную минуту неординарные решения, вовремя прийти на помощь товарищам, попавшим в тяжёлое положение, найти выход из самой трудной ситуации. И ему удавалось каждый раз обмануть смерть.
Все бойцы всегда в запасе, до последнего, держали одну ручную гранату. Олег хранил две. Последний бой Олег принял со своим отделением, которое попало в засаду и дралось до подхода подкрепления. Олег, будучи окружённым душманами, подорвал себя и их гранатами, которые он берёг для такого случая. Заканчивалось письмо прекрасной женщины тем, что она гордится своим сыном, воспитанного ею настоящим мужчиной.
Что может быть дороже оценки матери, потерявшей своего единственного и последнего сына?..
Когда я выпиваю сто граммов, поминая усопших, я всегда вспоминаю Олега — красивого и душой, и телом, умного молодого человека, носившего такое прекрасное древнее имя. Он ушёл из жизни, не оставив потомства, но навсегда оставил память о себе у тех, кто когда-либо с ним встречался.
«Мужество, — сказал английский философ Джон Локк ( 1632-1704 г.г. ) — страж и опора всех остальных добродетелей, и тот, кто лишён мужества, вряд ли может быть твёрдым в исполнении долга и проявить все качества истинно достойного человека».
Олег оказался достойным человеком своего времени. Он попал в Афганистан в звании майора милиции. Погиб подполковником.
