Мечты бандерлогов о «хорватском сценарии»

Ещё в 2019 году украинский дипломат и (по совместительству) историк Александр Левченко заявил:

«Наверное, для Украины более правильный „хорватский сценарий“, то есть сценарий привлечения миротворцев <…> который позволит решить вопрос проведения выборов на временно оккупированной территории».

Я бы не обратил внимание на это высказывание, если бы это изверг из себя кто-то другой, но Левченко известен таким своим знаменитым открытием на портале «Обозреватель»:

 «Владимир Мономах — выпускник Оксфорда и гордость Киевского государства. В 1070 году он женится на Гите, дочери английского короля Гарольда, который погиб в сражении с норманнами при Гастингсе в 1066 году. С Гитой Владимир познакомился еще в юном возрасте, когда учился в Оксфорде. После смерти отца Гиту родственники перевезли в Швецию, оттуда ее Владимир и забрал в жены».

Всё бы ничего, если бы не официальная история на портале учебного заведения:

 «Оксфордский университет является университетским исследовательским университетом в Оксфорде, Англия. Есть данные о начале обучения уже в 1096, что делает его старейшим университетом в англоязычном мире и второй старейший университет в непрерывном режиме».

Здесь англичане льстят самим себе: первый старейший университет в непрерывном режиме — Болонский, имеет традиционную дату основания в 1088 году, хотя формальная дата его основания не отмечена в источниках того периода. Документированная история становления университетов — Болонского, Оксфордского, Парижского, в Монпелье и Виченце — началась в XII веке, так что будем придерживаться документов, а не патриотических желаний.

Здесь всё, как обычно: от идеологии украинства свидомиты заметно глупеют, но поскольку они во власти, то волей-неволей приходится прислушиваться к их словам, ну и помнить, что они «образованцы», и ожидать любую пакость.

О «хорватском сценарии» Левченко говорит уже не в первый раз. Например, в 2018 году в интервью изданию «Апостроф» посол сказал:

«Существуют два варианта так называемого „хорватского сценария“: военная и мирная реинтеграция. Последняя, конечно, наиболее подходящая для Украины. Почему? Ибо военная реинтеграция временно оккупированной хорватской территории осуществлялась там, где она не граничила с Сербией… В оккупированном Донбассе проживают 2,8 млн граждан, — заявлял Левченко. — Если мы хотим применить хорватскую схему, речь должна идти о контингенте численностью от 25 до 90 тысяч военных и полицейских. Конечно, 90 тысяч — нереалистичная цифра, поэтому можем ориентироваться на 50 тысяч человек. Но я осознаю, что обеспечить присутствие такого количества миротворцев очень сложно, поэтому можем говорить о 30-40 тысячах человек, из которых 85% — это военный компонент, а остальные 15% — полицейский».

Вот мы и посмотрим, для чего на границах ЛДНР скопилось уже более 125 тысяч «миротворцев» с тяжёлой артиллерией. Явно не для братанья с донецкими обсуждается со всех сторон бывшая социалистическая республика Югославии.

Вкратце ознакомимся с историей Хорватии в XX веке: независимое государство Хорватия, провозглашённое 10 апреля 1941-го, во главе которой встал лидер так называемых усташей (хорватских нацистов) Анте Павелич, являлось верным союзником гитлеровского режима, единственный на всём Восточном фронте полк из славян-хорватов воевал и был полностью уничтожен под Сталинградом. 

Среди всех гитлеровских пособников не найти людей, так с ног до головы измазанных в крови, чем усташи. Геноцид сербов, евреев и цыган был частью государственной политики Хорватии. Один из лидеров режима Миле Будак заявлял:

 «Одну часть сербов мы уничтожим, другую выселим, остальных переведем в католическую веру и превратим в хорватов. Таким образом, скоро затеряются их следы, а то, что останется, будет лишь дурным воспоминанием о них. Для сербов, цыган и евреев у нас найдётся три миллиона пуль».

Точное число жертв геноцида сербов, осуществленного усташами в 1941-1945 годах, неизвестно. Считается, что было истреблено от 200 до 800 тыс. человек, усташи свои зверства не документировали, просто убивали. Со своих земель были изгнаны около 400 тыс. сербов, ещё четверть миллиона насильно обращены в католичество.

После распада Югославии в августе 1990 года на территории компактного проживания сербов в Хорватии был проведен референдум о суверенитете и автономии; 99,7% участников высказались «за». Политики Хорватии категорически отрицали право сербов на автономию и призывали покончить с «сепаратистами» силой. Летом 1991 года между сербами и хорватами начались вооруженные столкновения, переросшие в полномасштабную войну.

В декабре 1991 года все территории Хорватии с компактным проживанием сербов объединились в Республику Сербская Краина, объявившую о своём суверенитете. Часть местных сербских политиков выступали за автономию в составе Хорватии, другие были за полную независимость и дальнейшее присоединение Сербской Краины к Сербии.

Мирные планы, которые предлагались жителям Сербской Краины международным сообществом, в известной степени напоминали нынешние Минские соглашения. Так, выдвинутый в январе 1995 года план предусматривал автономию в составе Хорватии, а также полную интеграцию других сербских территорий.

К началу августа 1995 года вооруженные формирования Сербской Краины насчитывали до 34 тысяч человек.

Общая численность хорватской армии к этому моменту приближалась к цифре в 250 тысяч человек, из которых 150 тысяч участвовали в боевых действиях. В операции по уничтожению сербского анклава с тыла Сербской Краины участвовали боснийские мусульмане численностью в 25 000 человек.

В 2 часа ночи 4 августа 1995 года хорватский представитель Хрвойе Шаринич официально оповестил командующего подразделением миротворцев ООН генерала Жанвьера о начале операции. В 5 часов утра 4 августа хорватская артиллерия и авиация нанесли массированный удар по сербским войскам, а также по населенным пунктам Сербской Краины. Несмотря на мужественное сопротивление на направлении на столицу Краины Книн, хорватам удалось серьезно продвинуться вперед.

На следующий день, 5 августа, Книн пал. Из Сербской Краины начался массовый исход беженцев. 6 августа силы хорватской армии соединились с корпусом боснийских мусульман. Населенные пункты Сербской Краины переходили под контроль хорватов один за одним.

7 августа основные сербские силы капитулировали, и министр обороны Хорватии объявил об окончании войны.

На захваченных территориях хорваты начали этнические чистки. Спасаясь от преследований, в Республику Сербскую и Югославию бежали до 200 000 человек. Беженцы нередко становились жертвами нападений и обстрелов со стороны хорватов. Несколько сотен сербов, которые не смогли уехать, были убиты. Сербские дома и даже целые села были сожжены.

При этом полностью территорию Сербской Краины хорватам все-таки захватить не удалось. Оставались территории Восточной Славонии, Бараньи и Западного Срема, граничившие непосредственно с Югославией, где военные действия хорватам пришлось бы вести не с ополченцами, а с частями Югославской Народной армии.

В декабре 1995 года было подписано соглашение, по которому эти территории передавались под контроль ООН с последующим включением в состав Хорватии. В 1998 году Восточная Славония окончательно вошла в состав Хорватии. Никакой автономии хорватские сербы уже не имели.

В декабре 1998 года Туджман, выступая на открытии военного училища в Загребе, заявил:

 «Сербский вопрос мы решили, не будет больше 12% сербов или 9% югославов, как было. А 3%, сколько их будет, больше не будут угрожать хорватскому государству».

В 1991 году в Хорватии проживало 581 663 серба, что составляло свыше 12% населения. В 2001 году их осталось 201 631 (4,5%). Снижение численности сербского населения продолжается и в настоящее время.

Покойный экс-депутат Рады Дмитрий Тымчук был убежден, что украинская власть должна реализовывать в Донбассе «хорватский сценарий»:

 «Он означал бы полный и безоговорочный вывод российских военных и наемников с Донбасса и прекращение снабжения двух армейских корпусов, воюющих в Донбассе против украинской армии. Это означало бы фактическое прекращение деятельности российско-террористических войск как целостной структуры и превращение их в Донбассе в разрозненные группки местных мародеров».

Тымчук с апломбом утверждал, что военную операцию поддерживают многие жители Донбасса, которые хотят скорейшего прекращения войны, хотя мне кажется, что желание прекратить войну не означает желания вернуться в пронацистскую Незалежную.

Другой военный «иксперд» считает, что военная операция в Донбассе невозможна, поскольку «в результате передислокации некоторые военные подразделения РФ стоят на расстоянии менее 100 км от украинской границы…Это позволяет сепаратистам рассчитывать на военную поддержку с территории России. Можно предположить, что, когда украинская армия дойдет до границы, может случится, что Россия применит оружие со своей территории».

Вот откуда вопли о нападении на Незалежную — боятся до дрожи в коленях получить ответку за нападение на донецкие республики!

Свидомиты указали как на положительные, по их мнению, так и на отрицательные последствия «хорватского сценария»:

Плюсы

• • • Восстановление территориальной целостности Украины и победа в войне.
    • Большие шансы привлечь к ответственности виновных в государственной измене, коллаборационизме и терроризме.
    • Возможность навязывать свои условия местной и региональной элите.

Минусы

• • • Значительные человеческие жертвы.
    • Рост расходов на армию, население региона и восстановление его инфраструктуры после разрушений.
    • Ухудшение отношения к украинской власти значительной части жителей региона.
    • Дальнейшее ухудшение отношений с Россией, а также Евросоюзом, который предпочитает политико-дипломатические пути решения конфликта.

При этом свидомиты считают приемлемым для Украины так называемый немецкий сценарий.

Речь идет политическом процессе, подобном объединению ФРГ и ГДР в 1990 году. Сценарий предусматривает добровольную реинтеграцию свободных от бандеровской оккупации территорий Донбасса в состав Незалежной — вопрос только в одном: новом Горбачеве.

Мне всегда вспоминается знаменитое высказывание фельдмаршала Салтыкова на приёме у императрицы Елизаветы Петровны про российское общество:

«С патриотизмом на Руси всегда было хреновато. Каждый пятый — готовый патриот, каждый пятый — готовый изменник, а три из пяти, как нечто в проруби, болтаются в зависимости от того, какой царь. Если царь патриот, то и они вроде как патриоты, если царь — изменник, то и они завсегда готовы. Посему главное, государыня, чтобы ты за Русь была, и тогда мы управимся».

Вывод простой: во главе России должен быть человек, который защищает интересы населения, а не псевдоэлиты, прячущей наворованное в офшорах.

Фото Минобороны Украины