Большой перуанский писатель, общественный деятель, политик Марио Варгас Льоса писал в своей статье «Похвала чтению и литературе»:
«Я научился читать в пятилетнем возрасте — моим наставником был брат Юстиниан из школы де Ласаля в боливийском городе Кочабамба. И это самое важное, что случилось со мной в жизни. Сегодня, почти через семьдесят лет, я отлично помню то волшебство, с которым слова с книжных страниц превращались в образы, обогащая мою жизнь и ломая барьеры времени и пространства. Вместе с капитаном Немо я преодолел двадцать тысяч лье под водой, плечом к плечу с д’Артаньяном, Атосом, Портосом и Арамисом противостоял интриганам, замышлявшим недоброе против королевы во времена хитроумного Ришелье, перевоплотившись в Жана Вальжана, брел по парижским катакомбам с бесчувственным телом Мариуса на спине…
Чтение превратило мечты в жизнь, а жизнь в мечты: целая литературная вселенная оказалась на расстоянии вытянутой руки от мальчишки, которым я тогда был».
Я тоже научился читать в пятилетнем возрасте. Моим наставником была бабушка Соня, в войну — старший сержант Рабоче-Крестьянской Красной Армии, в мирное время — учительница начальных классов в маленьком украинском селе Гряныкивка, лежащем сейчас на самой линии фронта специальной военной операции. И это тоже самое важное, что случилось со мной в жизни.
Сегодня, через пятьдесят лет, я отлично помню то волшебство, с которым слова с книжных страниц превращались в образы, обогащая мою жизнь и ломая барьеры времени и пространства. Часть моих героев была той же, что у Льосы: капитан Немо, д’Артаньян, Атос, Портос, Арамис. А еще я искал приключений с Томом Сойером и Гекльберри Финном, разоблачал преступников с Шерлоком Холмсом, путешествовал вокруг света с Филеасом Фогом… Всего не перечислишь.
Чтение превратило мечты в жизнь, а жизнь в мечты: целая литературная вселенная оказалась на расстоянии вытянутой руки от мальчишки, которым я тогда был.
Уже став взрослым, я благодаря Льосе «был псом» в перуанском военном училище, «праздновал убийство козла» в Доминиканской республике, командовал «Женской ротой добрых услуг гарнизонов и частей Амазонии», руководил информационной службой «Радио Панамерикана» в Лиме, колесил на старом раздолбанном такси по перуанским деревням, чтобы найти алькальда, который согласился бы зарегистрировать мой брак с тетушкой Хулией…
Да чего только со мной ни было благодаря Льосе! И многое еще будет – пусть он и умер несколько дней назад на девяностом году своей долгой, но, увы, все равно конечной жизни.
Будет, потому что вышедший в 2023 году последний роман писателя – «Я посвящаю вам свое молчание» — на русском языке еще не издан.
Среди писателей, которых Льоса называл своими учителями, был и наш соотечественник, Лев Николаевич Толстой. Он научил перуанца тому, что масштаб и размах в романе не менее важны, чем отточенность стиля и четкая проработка сюжетных линий. А композиция одного из самых известных романов Льосы «Разговор в «Соборе» заставляет вспомнить знаменитый разговор братьев Карамазовых в скотопригоньевском трактире «Столичный город».
Первый роман Льосы, «Город и псы», увидел свет в 1963 году и стал одной из самых читаемых книг в СССР той эпохи. А на родине писателя, в Перу, роман публично сожгли на плацу военного училища, о котором в нем рассказывается. Позже, в восьмидесятых, чилийский режиссер Себастьян Аларкон экранизировал «Город и псы» в СССР под названием «Ягуар».
В 2017 году Марио Варгас Льоса был награжден премией «Ясная поляна», соучредителем которой является Музей-усадьба Льва Николаевича Толстого.
Без хороших книг, которые мы прочли, мы были бы хуже, чем мы есть, — большими конформистами, менее беспокойными, более послушными, а критического духа — этого локомотива прогресса — не существовало бы вовсе, уверен Льоса.
Сравните это с «Балладой о книжных детях» Владимира Высоцкого:
«Если путь прорубая отцовским мечом,
Ты соленые слезы на ус намотал,
Если в жарком бою испытал, что почем, —
Значит, нужные книги ты в детстве читал!»
Писатели строят мосты между народами, и, заставляя нас радоваться, горевать или удивляться, объединяют нас, несмотря на барьеры языков, убеждений, привычек, обычаев и предрассудков.
Льоса знает: когда Анна Каренина бросается под поезд, читатель, где бы он ни жил и в кого бы ни верил, содрогается одинаково. И то же самое происходит, когда мы читаем его собственные книги. Литература рождает братство в многообразии, стирает границы между людьми, созданные невежеством, идеологиями, религиями, языками и глупостью.
По мнению классика, слова — это дела; роман, пьеса или рассказ в определенные моменты и при благоприятных обстоятельствах способны изменить ход истории.
При этом Льоса пытался сделать наш мир лучше с помощью не только литературных, но и политических приемов. В 1990 году он выдвигался кандидатом в президенты Перу и победил в первом туре, набрав сенсационные 34 процента голосов, однако в итоге проиграл во втором туре Альберто Фухимори.
В 2010 году Льоса стал лауреатом Нобелевской премии по литературе с формулировкой «за детальное описание структуры власти и за яркое изображение восставшего, борющегося и потерпевшего поражение человека», и это был тот не слишком частый в последние годы случай, когда литературная Нобелевка досталась лауреату по праву.
«Каждый, кто, проявив настойчивость, начинает писать и печататься, весьма скоро обнаруживает, что премии, читательское признание, тиражи, авторитет в обществе подчиняются каким-то особым, совершенно произвольным законам и часто с поразительным и непонятным упрямством обходят стороной именно тех, кто больше других всего этого заслуживает, и дождем падают на наименее достойных, — писал Льоса в «Письмах молодому романисту», едва ли не лучшем в мире «пособии» по литературному мастерству. — Иначе говоря, если успех служит для вас главным стимулом, то надо быть готовым к тому, что мечты не всегда сбываются, да и вообще не стоит путать литературу с мишурным блеском славы и материальными благами, которые некоторым писателям (считанным единицам) творчество действительно приносит. Это разные вещи».
Льоса попал в число этих считанных единиц.
Создание романа можно сравнить с работой профессиональной стриптизерши, которая на глазах у публики снимает с себя одежду и демонстрирует обнаженное тело. Романист все это проделывает в обратном порядке. Трудясь над романом, он словно облачается в новые и новые одежды, скрывая под многоцветными плотными покровами, созданными его же воображением, свою изначальную наготу, считал «стриптизер наоборот» Марио Варгас Льоса.
И предупреждал: нельзя научить творить. В лучшем случае можно научить читать и писать.
Всему остальному каждый учится сам – то и дело спотыкаясь, падая и снова поднимаясь.
Садитесь писать романы. Ну или хотя бы читать.
Фото из открытых источников
