В продолжение нашей темы о сектах и религиозных организациях, способных нанести вред человеческой психике или кошельку, представляем вам мнение психиатра, чьими пациентами часто становились бывшие адепты того или иного культа.
В чём природа человеческой зависимости от организации, как от этой зависимости избавиться, каковы должны быть действия близких сектанту людей? На эти и другие вопросы отвечает доктор медицинских наук, заведующий «Психотерапевтическим центром» Клинической психиатрической больницы №1, Игорь Ганзин (на фото).
— Игорь Викторович, расскажите, в чём состоит проблема зависимости личности от религиозной секты?
— Дело в том, что люди могут быть зависимы не только от религиозных организаций или, как их у нас любят называть, сект, но и любых тоталитарных организаций, которые базируются на какой-то духовной или мистико-эзотерической основе. Все эти общества характеризуются тем, что у них царит жёсткая дисциплина, существует лидер с непререкаемым авторитетом, который обладает какими-то паранормальными способностями, сакральными знаниями, либо он просто может быть яркой харизматичной личностью.
Также есть группа адептов, призванных этот авторитет сохранять. В этих организациях всегда существует достаточно жёсткая система: одни люди занимаются пиаром, другие — службой безопасности, третьи обеспечивают определённый режим, четвёртые организовывают передачу определённых знаний, практических навыков и так далее. Всё это гарантирует безотказное функционирование организации, защищает её от сбоев.
Многие из таких обществ тщательно маскируются, и на первый взгляд тоталитарными не выглядят. Но это не более чем сладкая конфетка, приманка. Человека постепенно втягивают в новую для него идеологию с полным знанием манипулятивных техник: как заставить человека поверить в эту идеологию, как сделать так, чтоб она стала для него своей, чтобы он не смел в ней усомниться, — всё это они умеют делать очень хорошо.
— Каким образом человек попадает в зависимость от организации?
— Как я уже говорил, к новым адептам применяются различные манипулятивные техники. Как правило, попытки управления личностью очень успешно идут в группе. Любые групповые упражнения, песнопения, акции, молитвы воздействуют на сознание. Стоит включить громкую музыку, начать произносить пылкие речи в определенном внушающем гипнотическом плане, и люди достаточно быстро вводятся в состояние гипнотического транса. Создается эффект толпы и люди делают что-то на эмоциях, не осознавая, что и как.
Со временем у нового адепта меняется личность, происходит переоценка идеалов, в соответствии с этим меняются и цели в жизни, возникают волевые проблемы. И фактически человек не располагает самим собой, у него происходит некая парализация воли. Зачастую организация очень тонко, технично и корректно использует социальные связи человека, его материальные блага. Собственное «я» отходит на задний план и сливается с коллективным «я». Многие люди, которые были одиноки и несчастны, которые испытывали лишения, придя в организацию, находят для себя нишу, и им хорошо. Но как бы там ни было, все они теряют критичность собственного «я», и это делает их способными выполнять опасные для социума инструкции и приказы лидера.
Если же у адепта начинают возникать внутренние конфликты, то внутреннее «я» подавляется ещё больше, возникают неврозы или депрессии. В таком случае, человек становиться способным уйти из общины. Но для этого требуется высокий уровень критичности, какой-то багаж знаний, жизненного опыта, а они как раз зачастую отсутствуют у людей, попадающих в эти организации. Иначе бы они там вряд ли оказались.
— Какие категории людей чаще всего становятся жертвами тоталитарных организаций?
— В основном, это молодые люди. Это возраст социализации, которому свойственны психологический кризисы. Люди находятся в духовном поиске, у них ещё не зрелое «я», не сформировались социальные стереотипы. Также к группе риска относятся люди любого возраста, которые переживают какие-то неудачи, потери, у которых произошел крах ценностей. Но в большей мере это молодые люди. Около 10% людей, состоящих в сектах, имеют выраженные душевные расстройства. Потому что человек, у которого, например, депрессия, обращается к вечным ценностям, тянется к знаниям, к религии, изучает философию, психологию — и попадает в сети достаточно легко. У них ведь прекрасно налажена система вербовки новых адептов. Они открыты для всех, достаточно дружелюбны, но работают по принципу: всех впускать, никого не выпускать.
Другим фактором является проблема одиночества современных людей. Причём это касается не только пенсионеров. Молодые успешные люди утратили навыки общения. Я имею в виду живое общение, а не телефонное, посредством sms или электронной почты, в которой сейчас считается хорошим тоном коверкать русский язык.
— Насколько тяжело человеку, покинувшему тоталитарную организацию, избавиться от зависимости?
— За всё время моей работы у меня было мало пациентов, обращающихся добровольно за тем, чтобы справиться с зависимостью. Большей частью это несчастные родители, которые не знают, что делать, как бороться за своего ребёнка. Ведь все эти организации требуют полного подчинения, самоотдачи. Вот почему очень тяжело убедить человека с зависимостью от той или иной организации, что он выбрал тупиковый путь. Это все равно, что лечить героинового наркомана, который, может быть, и понимает, что это плохо, но всех окружающих убеждает в обратном. Зависимые люди сопротивляются и начинают ненавидеть даже своих близких за то, что те пытаются отобрать самое дорогое — их духовные ценности. К тому же общины достаточно сложно расстаются с адептами.
И дело даже не в том, что они не хотят отпускать каких-то жирненьких субъектов, а в том, чтоб сплотить дисциплину и преподать урок другим. Поэтому те, кто собираются уходить, подвергаются психологическому прессингу, им устраивают какие-то мелкие пакости, причем на грани уголовно-процессуального кодекса. Но именно на грани, потому что этими организациями управляют люди достаточно неглупые и уверенные в своей безнаказанности.
У меня была одна молодая клиентка, которая ушла из подобной организации только потому, что она повзрослела, у неё сформировалось собственное «я», и она поняла некую фальшь, манипуляцию членами группы. Случилось так, что она нашла в общине своего нынешнего мужа. Они были счастливы вместе и вместе решили уйти. Произошло это потому, что община не одобряла их отношений. То есть все должны быть счастливы, но не должно быть каких-то микрогрупп, это противоречит условиям тоталитарного общества. Она была в этой организации десять лет, он — шесть. И вот они покидают группу и начинают испытывать настоящую ломку. Это на самом деле очень сложно: остаться без того, что помогло тебе вырасти, стать личностью, получить какой-то опыт общения с людьми.
— Но если люди в тоталитарных организациях становятся личностями, выходит, что их влияние не всегда негативно?
— Конечно. Мы не можем констатировать, что все эти организации однозначно плохи. Ту же йогу можно использовать как оздоровительный метод, как лечебную гимнастику, как метод самосовершенствования. А можно под видом йоги заниматься тоталитарным сектантством.
В принципе, когда у нас говорят об альтернативных религиях, их всегда называют сектами, а это обижает чувства верующих. Да, с точки зрения православия, это не истинная вера, а некое заблуждение. Но с другой стороны, бог — один, и люди в него верят по-своему. Они собираются вместе, делают какие-то добрые дела. И слово «секта» для них оскорбительно. Другое дело, что есть организации, которые у нас официально запрещены, например, «Белое братство». Многие помнят о Марии Дэви Христос, бывшем комсомольском лидере. После аборта, который делался под каллипсолом, она заработала психоз и вообразила себя мессией. Вместе со своим предприимчивым супругом они сколотили группу людей, которых начали безжалостно использовать, вплоть до того, что отправили всех на костёр. Это однозначно плохо.
Сюда же относятся Аум Синрикё, которые в токийском метро отравили зарином огромное количество людей.
— Как действовать, если близкий человек, родственник стал посещать такую организацию?
— Такие люди, как правило, изначально испытывают какие-то психологические трудности, им одиноко. И они нуждаются, прежде всего, в помощи и поддержке, во внимании. Их нужно привлечь к их обычной деятельности, которая доставляла им раньше удовольствие. Важно заставить человека включить критическое «я», то есть видеть, рассуждать, различать, анализировать. Необходимо дать им информацию о той организации, в которую они попали, но так, чтоб не сработал примитивный негативизм, когда говоришь, что это плохо, но человек будет туда идти наперекор, назло, как ребёнок. Прежде всего нужно искать информацию. Любая тоталитарная система всегда закрыта.
Если тебе не дают что-то узнать, значит, тобой хотят манипулировать. В этом присутствует некий дух масонства, когда создается таинственность, будто знания доступны только избранным. А информации как раз недостаточно. СМИ должны информировать общество, должна быть доступной определённая литература. И этот вопрос необходимо держать под контролем родителям подростков. Это период риска.
Может быть, лучше ребёнку в возрасте 12-15 лет переболеть болезнью под названием «эмо», чем он начнёт употреблять наркотики или попадёт в тоталитарную организацию.
Ко мне когда-то ходил отец девушки-сектантки — очень активный человек, обращался куда только можно. Сначала его дочь пропала, потом её прятали в других городах. Отец обращался в Генеральную прокуратуру, даже хотел, чтоб сняли передачу на эту тему. Но в нашем законодательстве этот вопрос достаточно скользкий: взрослый человек уходит из дома, не делает ничего дурного, что тут противозаконного? И поэтому близкие зачастую не могут ничем помочь. Хотя при этом личность совершенно изменяется, выглядит зомбированной. Болезнь ли это? Пока такие моменты плохо прописаны, хотя и существуют организации, пытающиеся спасать таких людей. К тому же православная церковь всегда открыта и готова помочь обрести истинную веру.
— Каковы ваши прогнозы развития такой ситуации? Потеряют ли тоталитарные общества свою актуальность и как этому можно способствовать?
— Я думаю, что уже подходит к концу мрачный период смены веков, всегда сопровождающийся бесовщиной, гаданиями, целительством. Я думаю, что чем больше у нас будет социальных работников, психологов, психотерапевтов, чем активнее будут людям даваться православные ценности, тем меньше будут они стремиться к каким-то чудесам.
Поэтому врачам, журналистам, социальным работникам целесообразно давать как можно больше информации. Чтоб у людей была альтернатива: сходить к психологу, в социальный центр и найти там помощь. Ведь чудес просто так не бывает, никакие методики их не дадут. Они могут случаться у трёх категорий людей: у святых, которые их заслужили долгими испытаниями, у детей, потому что они безгрешны, и у сумасшедших. Всем остальным путь к чудесам заказан. Поэтому для получения желаемого целесообразнее работать, чем обращаться к сомнительным организациям.
[color=red]См. также по теме:[/color]
[url=http://www.old.kr-eho.info/index.php?name=News&op=article&sid=1510]Религиозные культы Симферополя
КРЫМСКОЕ ЭХО НАЧИНАЕТ СВОЙ ЦИКЛ РАССЛЕДОВАНИЙ[/url]
[url=http://old.kr-eho.info/index.php?name=News&op=article&sid=1491]Каббала в Симферополе
ПОЧЕМ ОПИУМ ДЛЯ НАРОДА?[/url]
1 коммент.
этот доктор прав, ой, как прав!