Крымское Эхо
Архив

Ломка разбитых судеб

НЕВЫДУМАННЫЕ ИСТОРИИ

Мрачное, неприветливое к своему гостю нутро милицейского «бобика» почему-то властно всколыхнуло волну его памяти. Поднявшийся на поверхность ил прошлого стоял из быстро меняющихся эпизодов какого-то абсурдистского произведения. На сером, бессмысленном фоне здесь и там вспыхивали ярко-красные болезненные искры, с остервенением впивались в мозг, потом все исчезало, погружая в оцепенение. Все это было, есть или только будет?

Впервые за последние пять лет Андрей, сам того не желая, вспоминал свою жизнь. Сколько это – пять лет? Много или мало? Это срок, за который он из желторотого подростка превратился в двадцатилетнего парня. Что изменилось за это время? С чего начать отсчет? Наверное, с того слякотного, холодного декабря, обманно показавшегося медовым маем после «косячка» или «ширки».

Андрей вспомнил, как однажды после уроков сидели во дворе его дома с Ежом и Максом, жаловались друг другу на проблемы. Макса за день до этого отчим за что-то поколотил, а Ёж поссорился со своей Машкой. В общем, поганая она, жизнь. Каким тогда близким и всепонимающим показался тогда заглянувший потрещать взрослый, 18-летний Майкл: «Пацаны, да вы жизни не знаете, все ваши проблемы – фуфло. При желании жизнь можно сделать сказкой», – и с барского плеча предложил… уколоться. Поколебавшись, друзья все-таки согласились.

Черт возьми, а он ведь не врал! Мутноватая жидкость, безумно сладкую силу которой сдерживало лишь стекло шприца, растекалась по телу, проникала в каждую клеточку, становилась средоточием смысла. И уже не существовало неразрешимых задач, да вообще ничего не существовало, только ты — и Кайф!

Но через некоторое время ожидание и зарождающаяся тоска по кайфу стали неразлучны с одной маленькой деталью. Материального характера. «Ребята, ну вы же понимаете, что нет ничего бесплатного. И так столько раз вас жалел. Из меня самого бабло трясут», – корил друзей Майкл.

Семья Андрея большим достатком похвастаться не могла. Мать часто болела. Семью из четырех человек (была еще 13-летняя Ирка) кормил отец, который, работая на двух работах, бывал дома от случая к случаю. Все чаяния родителей были устремлены на детей – в будущем, ну конечно же, образованных и достойных людей. Андрей вспомнил семейные советы с обсуждениями, кому и что нужно купить в первую очередь. В общем, придти домой и попросить денег, не объясняя, зачем, он не мог, да и стыд поначалу еще был.

Друзья тоже деньгами родителей сорить не могли. Но когда Андрей на предложение Майкла «ширануться» ответил отказом, вывернув карманы, старший друг и наставник (мир не без добрых людей!) совершил акт благотворительности: «Ладно, будешь должен». Потом Андрей отказываться уже не мог. В памяти возник день, когда сдал за бесценок продавцу ларька музыкальный центр и любимые диски. Впоследствии на этот конвейер попали фамильные часы отца, серьги матери.

Жизнь превратилась в несущийся под откос поезд, поезд без машиниста, без стоп-крана. Мать, с вечно зареванными глазами, раздражала, с отцом вообще старался не общаться. По утрам он ощущал себя страждущим путником пустыни, перед глазами которого миражом раскачивался шприц с «живительной» влагой. Мозг лихорадочно искал ответ на вопрос: «Где взять деньги?».

И так каждый день. Бег по замкнутому кругу. Ёж, который тоже прочно «подсел на систему», вскоре попался на грабеже. Теперь в колонии. Другой кореш – Шура – не так давно умер от гангрены. Понятное дело: кололся грязными шприцами, инфекция и все такое. Самое интересное, что никто из свидетелей медленного умирания не посоветовал Шуре обратиться к врачу. Так и угас тихонечко.

Макса призвали в армию. Написал как-то письмо, что пытался повеситься, жить вообще не хочет. Самому Андрею от службы удалось откосить по состоянию здоровья: трудно найти заболевание, с которым он не был бы знаком лично, но главное – гепатит.

Вон Антон, тоже еле ноги таскает. По всему видно, последние месяцы дохаживает. Живого места на нем нет. У Антона игла за ухом – вместо сигареты. Да и старый он, 28 лет уже. Для наркомана солидный возраст. Три года назад Антон ездил куда-то под Питер, там реабилитационный центр для наркозависимых. Вроде вылечили. На четыре месяца. Потом все по новой. Жена с ребенком от него ушла. Родителям, людям далеко не молодым, порой приходят в голову греховные мысли о сыне: «Лучше бы он умер, и мы бы вместе с ним».

Андрей вспомнил, как впервые встретился с Антоном на какой-то хате. Хата это была просто жуткой: кругом слоеная грязь и вонючая зеленая плесень. До стены дотронешься – пальцы прилипают. Кололись одной иглой на пятерых. На следующий день Андрей подумал о том, как бы не заразиться СПИДом. Подумал и… укололся тем же, поднятым с пола, шприцем.

Но, по правде, раза три он пытался бросить. Даже на учет встал в наркодиспансере. Ничего не получилось. Да и вообще, на учете стоит ничтожно малое количество наркоманов. Всем ведь известно, что основная наркомания – скрытая. К тому же, с каждым годом молодеет. Все чаще в тусовке 12-летние сопляки отираются.

Наркотический дьявол набирается сил, изо дня в день, питаясь духом и телом Андрея и ему подобных, оставляя за собой бескровные, безвольные существа – зомби. Они запрограммированы на одну цель: уколоться любой ценой, ценой предательства самых близких, а порой и ценой убийства. Дьявол этот пожирает все человеческие ценности, превращая людей в зверей, подлых, трусливых, продажных.

Андрей это знает, но ему все равно. И сейчас, сидя в то и дело подпрыгивающем на дорожных ухабах милицейском «бобике», он думает о том, что через час ему нужно уколоться. Интересно, докажут ли, что это именно он два дня назад отобрал у женщины сумку? Денег там оказалось всего ничего – на одну дозу. И вот из-за этого теперь отдувайся.

Андрей понимает, что признается в совершении любого преступления, в чем угодно, лишь бы дали уколоться. А если нет – каждый миллиметр тела превратится в болевой центр вселенной, судорога скрутит так, что душе, кажется, не найдется места в обезумевшей плоти. Она будет рада покинуть это, уже мало похожее на человеческое, тело. И захочется собрать последние силы, чтобы пересохшими губами прошептать: «Помогите мне умереть…». Но и в этой милости будет отказано…

Вам понравился этот пост?

Нажмите на звезду, чтобы оценить!

Средняя оценка 0 / 5. Людей оценило: 0

Никто пока не оценил этот пост! Будьте первым, кто сделает это.

Смотрите также

51-й Литовский полк

Олег ШИРОКОВ

Читаем вместе крымскую прессу. 17 сентября

Борис ВАСИЛЬЕВ

А счастье так близко, так возможно

1 коммент.

Аватар
Макс 19.08.2008 в 12:11

Наркоманов лечить бесполезно, а уж сочувствовать им —тем более. Если уж родители отрекаются…

Ответить

Оставить комментарий