Один из главных постулатов западной пропаганды – заставить русских людей стыдиться своей истории, своего прошлого, активно реализовывался все эти годы после развала СССР на постсоветском пространстве. Не была исключением и Россия, где учебники по истории содержали немало исторических передергиваний и фальсификаций. Начало СВО заставило изменить подход к преподаванию истории в школах и вузах нашей страны, начался процесс очищения памяти о прошлом Родины от наносного – привнесенных с Запада искажений.
Основным полигоном для обкатки технологий по насаждению в обществе русофобии стали страны Прибалтики, Польша и Украина. Следуя завету своего идеолога Геббельса «чем чудовищнее ложь, тем охотнее в неё поверят», западные кураторы Руины не заморачиваются сложными приемами обработки общественного мнения. Им уже удалось отучить жителей «незалежной» сопоставлять факты и анализировать.
Сделано это было за счет искусственной деградации системы образования и подготовки научных кадров бывшей УССР. Следующий шаг – декоммунизация, которая выражалась в обливании грязью всего советского прошлого, причем без разбора, не ограничиваясь лишь политической системой СССР.
Жителям «страны-404» активно вдалбливался в голову миф о том, что СССР-де был исключительно тоталитарным государством, где малейшее выражение инакомыслия каралась кутузкой. При этом внушалось, что страны Запада якобы светоч демократии и эталон всех мыслимых свобод человека.
Именно этот простейший манипулятивный прием объясняет популярность маниакального стремления в Европу тех, кто уверовал в украинскую сектантскую идею.
Следующий шаг – насаждение в обществе тотальной русофобии. При этом игнорируются данные всех социологических опросов, неоднократно подтверждавших популярность русского языка и русской культуры на Украине. Ни о каком демократическом выборе языков и речи не ведется. Напротив, апелляция к демократии в вопросе сохранения пространства использования русского языка в «незалежной» почему-то превратилась для политических украинцев в моветон.
Яростно критикуя СССР за «тоталитаризм», они любят вспоминать ГУЛАГ и цитату из повести Александра Солженицына: «Неужто и солнце ихним декретам подчиняется?» При этом если посмотреть на целый ворох декоммунизационных и русофобских законов, принятых украинским парламентом, то напускная демократичность киевского режима моментально улетучивается.
Если ранее укронационалисты рядились в одежды государственников и заявляли, что живущие на Украине должны знать украинский, а дома милостиво разрешали разговаривать на русском, то теперь они уже не притворяются.
Шпрехенфюрер Тарас Кремень заявил, что на Украине нет русскоязычных:
«Есть граждане Украины, которые до сих пор не научились общаться на украинском языке, и, как говорил один персонаж из драмы Николая Кулиша, «чтокают и какают до сих пор на украинских улицах».
Кстати, тот самый Николай Кулиш первую свою пьесу написал в 1913 году на русском языке, а потом настолько проникся большевистскими идеями, что даже сидел в тюрьме при восхваляемой сегодня киевской хунтой УНР.
И еще один неполиткорректный момент для Тараса Кремня. Действие пьесы «Мина Мазайло» происходит в Харькове в разгар большевистской политики коренизации. Напомню, основной смысл её заключался в борьбе коммунистов с «великодержаным шовинизмом». Средством этой борьбы стало насильственное внедрение в делопроизводстве, образовании, государственном управлении крупных русскоязычных промышленных центров украинского языка, общение на котором до этого велось в основном в сельской местности.
Брат Мины Мазайло Тарас считает недостаточным просто сменить ь вывеску «Харьков» на городском вокзале на «Харків». Его жутко раздражает, что «всякое тебе штокает и какает – приступу нет».
Другими словами, для Кремня не зазорно продолжать большевистский эксперимент по коренизации территории бывшей УССР? А как же декоммунизация? Ведь со всем коммунистическим прошлым должно быть покончено.
Кстати, сам Тарас Кремень – выходец из УССР. Он родился в 1978 году в Николаеве. В этот русский город в 1975 году приехал его отец Дмитрий Кремень учить детишек мове в школе. Вскоре он получил должность преподавателя кафедры украинской литературы Николаевского пединститута, работал завотделом крупнейшей в области молодёжной газеты «Ленінське плем’я». Должности весьма уважаемые, и пропуском к ним служил партийный билет члена КПСС.
Оригинальный способ оправдания своему коммунистическому партийному прошлому придумала одиозная Ирина Фарион: дескать, таким образом вредила СССР. Выходит, советский писатель Дмитрий Кремень был тоже «того» — в смысле, засланный казачок?
Но удивительно, что продвигаться по карьерной лестнице ему не мешал никакой «уполномоченный СССР по защите русского языка», так как отец нынешнего украинского шпрехенфюрера общался и издавался на мове беспрепятственно.
Так отчего сынка так понесло? 31 января этого года на общем собрании трудового коллектива Киево-Могилянской академии (версия Тараса Кремня) было принято решение объявить незаконным (!) использование русского языка в стенах вуза.
«Киево-Могилянская академия одна из первых из украинских университетов, которая заявила свою чёткую и понятную позицию как контрдействие на философию Русского мира».
Сам шпрехенфюрер считает, что этот опыт может быть распространен и на другие вузы Украины. Обратите внимание, Кремень ссылается на желание самих сотрудников – это, дескать, так «демократично». На самом деле, опыт организации таких собраний у хунты опробован неоднократно: в зале собирают сотрудников и контуженных «вытиранов» АТО, а дальше — «кто не все, того накажем».
Еще раз проясним суть этого явления: бытовой нацизм.
В Киево-Могилянке запретили не только преподавать на русском в аудиториях, но и общаться на нем, например, по телефону в коридоре.
Как проследить за возможными «нарушениями». Опять на помощь приходит опыт доносов. Передовой, из англосаксонского мира. Там даже премия положена за ценную информацию о соседе, который у себя на личном участке картошечку высаживает взамен разрешенной газонной травы.
Преподавателя Киевского государственного торгово-экономического университета Нину Иванченко уволили за то, что она читала лекции на русском языке. Как узнали? «Бдительные» студенты написали в ректорат жалобу на то, что преподаватель использует «мову агрессора» и «неправомерно высказывается в адрес студентов». Преподаватель имела 10-летний опыт работы в этом вузе и благодарности за отличный труд от руководства — но это не спасло её от политических преследований.
Нина Иванченко поинтересовалась у особо рьяных «украинофилов», записывавших диалог с ней на камеру телефона, отчего ни они, ни их отцы не горят желанием пойти в военкомат и воевать за «неньку» на фронте? Кстати, подобный вопрос на мове, прозвучавший в адрес коллеги Зеленского по «95 кварталу» Евгения Кошевого вовсе не привел к увольнению журналиста, его задавшего.
Значит, дело в том, что ущемление права человека на использование родного для него русского языка вышло на уровень лингвистического тоталитаризма и бытового нацизма.
Кратчайшим путем, панове, идёте в пропасть.
Фото из открытых источников
