Крымское Эхо
Интервью

Крым — это Россия, и так будет всегда

Крым — это Россия, и так будет всегда

10 февраля в России отмечают День дипломатического работника, а это значит, что у нас есть вполне весомый повод пообщаться с последним российским консулом на полуострове. Так получилось, что миссия Вячеслава Светличного (на фото) как генерального консула закончилась для него (да и для нас всех, если честно) несколько неожиданно.

Просто наступила Крымская весна, во время которой он оказался одним из тех, кто знал о том, что происходит, чуть-чуть больше остальных. Сегодня он возглавляет Представительство МИД России на полуострове — поэтому вполне доступен. Вот мы и пришли к дипломату с вопросом: расскажите — ровно год назад, февраль… Владимир Путин говорит, что «ничего такого» Россия не готовила в отношении полуострова, все произошло «в связи со сложившейся ситуацией».

В прошлом феврале Украине еще можно было остановиться

— Какие мысли были у вас в прошлом феврале, с какими чувствами потом встречали Крымскую весну? 

—Хорошо помню весь тот период, начиная с осени 2013 года. Если говорить о впечатлениях и воспоминаниях начала февраля-2014, то, наверное, доминирующим было ощущение тревоги и необходимости готовиться к важным событиям. Причем эти события мне представлялись не в очень благоприятном свете.

— Тревогу нагнетали директивы из МИДа России? 

— Нет, это ощущение было связано с тем, что мы наблюдали в Киеве — мы все не отходили от экранов телевизоров, мониторов компьютеров — все следили за событиями на Майдане. А события чем дальше, тем больше развивались по самому неблагоприятному сценарию. И каждый день в тот период приносил недобрые вести. Во что вообще не верилось, о чем не хотелось думать — насилие, кровь, жертвы — пошло по нарастающей. Все вместе и формировало у меня ощущение надвигающейся беды.

И потом, не хотелось думать, что это непосредственным образом коснется Крыма и Севастополя. В случае такого поворота были бы уже затронуты прямые российские интересы со всеми вытекающими последствиями. Здесь живут русские люди, здесь базируется Черноморский флот. В общем, уже тогда появилось понимание, что ничего не «рассосется» и нужно перестраиваться. Ну, а потом были сделаны выводы, и все стало ясно и просто.

— Насколько я помню, благодушия у Генконсульства не было никогда — частенько у ваших стен шли какие-то провокации, пикеты с требованием «убраться из Крыма» и пр. 

— Те пикеты, митинги, постоянные провокации, о которых вы говорите, были просто фоном, который, честно скажу, не требовал от нас дополнительной мобилизации. Мы были достаточно отмобилизованы.

— Ну да, это были пикеты человек в десять-двадцать, правда, они были крикливые — организаторам явно нужно было запечатлеть на камеру дли отчета некие эмоции…

— Цену этим действиям мы знали хорошо, и она была невысокая; мы понимали, откуда это идет и для чего это делается. А вот события в Киеве, которые могли распространиться на всю территорию страны, включая Восток и Юго-Восток, Крым, нас очень беспокоили.
Помню мы отмечали День дипломатического работника, готовили хороший праздник, провели его в Русском драмтеатре, был великолепный концерт… А накануне произошли очередные столкновения. Тогда я в своем выступлении говорил, что украинские власти должны все же понять, куда это их заведет.

— По-моему, они и сегодня это не понимают! 

— Думаю, всё они понимают, но они сейчас просто выполняют свою работу, тот сценарий, который для них написан. И они пойдут по нему до конца.

— И соскочить уже не получится. 

— Этим? Этим уже не соскочить. Они начали войну против собственного народа и ведут ее в самых бесчеловечных формах. Они уже приговорены историей. Там опять всё нарастает — ожидание нового Майдана, свержения Порошенко и пр. В случае ухода Порошенко придут еще более отмороженные, уже откровенные нацисты, и как бы не получилось, что Украина получит еще более страшную власть. Проблема в том, что на Украине практически не осталось здоровых сил, или они зарылись гак глубоко, что их не видно и не слышно. Киев образца февраля прошлого года показал, что надеяться надо на лучшее, а готовиться — к худшему.

Новая табличка
title


«Тайная миссия» дипломата Светличного

— Генеральное консульство Российской Федерации в городе Симферополе — так правильно называлось ваше место работы — в прошлом году приказало долго жить. Вы жалеете об этом? 

— Нет, оно не почило в бозе, оно было реорганизовано, переформатировано в новое мидовское учреждение. Мы остались в дипломатической сфере — но сейчас могу сказать, что за сравнительно короткое время я прожил в Крыму как бы две жизни.

— Представительство — это учреждение уникальное или есть подобные структуры в МИДе? 

— Не уникальное, такие есть в ряде субъектов Российской Федерации — в тех, которые представляют значение для международного сотрудничества и располагают для этого необходимым потенциалом с точки зрения интересов зарубежных партнеров, их возможных инвестиций, развития отношений, внешних связей и пр. И то, что здесь, в Крыму, на базе нашего Генконсульства создан территориальный орган внешнеполитического ведомства, — это знак внимания со стороны государства и, конечно, признания того потенциала, которым располагает Крым.

А Генеральное консульство, я считаю, выполнило свою задачу.

— Некоторые читатели сразу скажут: «вежливые люди» ведь не просто так пришли! 

— Да нет (смеется), никакого отношения, и вы это прекрасно понимаете, дипломатическое представительство ни к каким «людям в зеленой форме» не имеет — мы выполняли свои, достаточно четкие и ясные функции. И одной из наших многочисленных задач была работа с организациями российских соотечественников, которых здесь была уйма, помните? Сколько слов было говорено, сколько копий сломано…

— Как же не помнить!.. 

— Когда я сюда в начале июня 2013 года приехал, (как быстро время летит! — здесь какая-то иная скорость времени, оно здесь идет не так, как везде), в силу определенных обстоятельств, которые сложились к этому времени, передо мной стояла задача способствовать консолидации, обеспечить единство всех организаций российских соотечественников, русскокультурных организаций. Ни в коем случае не делить их на «наших» и «не наших», «правоверных» и не очень, на тех, кто любит Россию больше и кто меньше. 

И эту задачу, ставшей моей основной внутренней установкой, я стремился выполнять буквально с первого дня. Мы поддерживали только те проекты и мероприятия, которые помогали консолидировать людей. Работали и с теми, кто длительное время даже не подходил к нашему Генконсульству, и даже с теми, кто находил в палитре своих отношений для дипломатов только черную краску. И эта работа принесла определенный результат — мы все убедились в этом 16 марта 2014 года.

— То есть вы считаете, что влияние всех этих организаций на население в целом оказалось достаточно велико? 

— Конечно. Все эти многочисленные и такие разные структуры считали Россию своей родной страной. И утверждали это и словом и делом. Навсегда сохраню в себе чувство благодарности к лидерам организаций российских соотечественниках за сотрудничество с Генконсульством, за совместную работу. Кроме того, я еще раз увидел: особенность русского человека в том, что он отходчив, а перед внешней угрозой он умеет забывать плохое и находить себе друзей независимо от прежних отношений.

— Да, мы умеем быстро мобилизоваться, это у нас есть… 

— Знаете, поражение всегда сирота, а у победы отцов много. Но все-таки линия на консолидацию была единственно правильной. Из истории этого уже не выкинешь.

Вячеслав Светличный
title

Санкции исчезнут, интерес к Крыму останется всегда

— Генконсульство расформировали…

— Да, но хочу особо отметить: здесь работали очень грамотные, профессиональные дипломатические сотрудники. И я сейчас их вспоминаю с чувством огромного уважения, признания того вклада, который они вносили в целом в нашу работу. В августе все были уволены, и надо отдать должное МИДу, Департаменту кадров, который нам помог их трудоустроить. И сейчас они разъехались по многим странам и континентам и достойно продолжают работу на новом месте. Мы поддерживаем с ними контакты, они так же, как и я, привязались к Крыму, приросли душой…

— …и вам завидуют!.. 

— Во всяком случае, они живо интересуются происходящим здесь, переживают за нас.

Начиная с конца августа-начала сентября передо мной встала задача сформировать полностью новый коллектив, набрать работников из числа местных жителей, чтобы обеспечить преемственность мидовского учреждения в Крыму. Задача тоже не самая простая…

— Все-таки 23 года даром не прошли. 

— Но вот истекли несколько месяцев, и я могу констатировать, что эта задача тоже успешно решена, создан работоспособный коллектив, люди ответственные, профессиональные.

— Расскажите, чем вы занимаетесь, кроме организации приема разных заграничных делегаций, которые к нам приезжают. 

— В положении о представительстве записано, что мы должны содействовать органам власти в международных контактах и связях, внешнеэкономической деятельности с точки зрения привлечения инвестиций. То, о чем вы упомянули — прием делегаций — не самое главное, но без контактов в этом деле не обойтись.

— Главный вопрос: какие тут могут быть инвестиции, когда Крым под санкциями? И разве можно вообще вводить санкции на части государства? 

— Говорить сегодня о каких-то правилах, какой-то практике… Никаких правил, порядка, здравого смысла тут нет и искать их не стоит. И говорить «как же так», почему к части страны» и пр. тоже не стоит. Если руководствоваться здравым смыслом, то тут ничего не поймешь и не стоит даже тратить на это время.

— Увы, мы живем в эпоху крушения абсолютно всех международных правил, законов, традиций… 

— Кризис мирового порядка, основанного на международных правилах, ощутим. В эти дни мы отмечаем 70-летие Ялтинской конференции. Тогда, 70 лет назад, США и Великобритания обхаживали СССР и ловили каждое слово Сталина, потому что Советский союз должен был согласиться с теми правилами, которые устанавливались — по созданию ООН, послевоенного уклада, границ и так далее. И без СССР этого было нельзя сделать.

— Тогда это понимали! 

— Да, тогда всё было основано на этом. А спустя годы этот порядок перестал устраивать Соединенные Штаты, они стали просто откровенно им пренебрегать и вытирать ноги о международное право.

— То есть живем по принципу «у кого сила, у того и правда». Под прикрытием этой «силы» вдруг выныривает поляк Схетына, который целенаправленно несет чушь о Красной армии. 

— Схетына — это, так сказать, последствия. А рулят Соединенные Штаты: захотят бомбить Белград — пожалуйста, захотят уничтожить Сирию, разрушить Йемен, Ливию, Ирак — действуют, не обращая внимания ни на какую ООН. И за что не возьмутся – все Ливия получается.

Но окрепла Россия и дала понять: хватит, у нас тоже есть свои интересы. Но если США в сферу своих интересов встраивает всё, что считает нужным на тысячи километров от их границ, нам этого не надо. Но мы четко понимаем, что НАТО не должно свои базы размещать поблизости от Смоленска. Это наш вопрос. А то, что произошло на Украине имеет самое непосредственное отношение к безопасности наших границ.

— Харьков от Москвы — каких-то 700 км! 

— И когда мы заявили такую простую вещь, события понеслись с головокружительной скоростью.

Время, место и сила

— А вы можете обозначить тот момент, когда Россия уже может быть суверенным государством? Мы внимательно следили за ее судьбой, видели, как ее растоптали в 90-х, как тяжело она поднималась; уже видно ее здоровое ядро, и что оно буквально с каждым месяцем растет и обрастает сторонниками. Я знаю, что очень многих крымчан волнует именно внутреннее состояние мозгов россиян: хорошо ли они понимают, что пытаются сделать с Россией те, кто уже сотворили «революцию гидности» па Украине? Мы ведь это все пережили, и нам очень заметно то, что хотят сегодня сделать с Россией. 

— Историческое ощущение России как громадной страны, обладающей огромной территорией и могучим народом, крупными природными ресурсами и такими же возможностями, всеми признаками и атрибутами великой державы — было всегда. Независимо от того, каким был строй — царская это была империя, Советский союз либо новая, демократическая Россия. Другое дело, что действительно группы элит преследовали свои цели, это не выплескивалось на публичный уровень. Вы спросили, — когда? Для меня водоразделом стал этап 15-летней давности, когда президентом избрали Владимира Путина. Иметь ощущение своей исторической силы, правоты мало —должно еще совпасть и время, и место, и сила. И они стали совпадать только в период прихода к власти Путина.

— И то не с начала. 

— Конечно. Он же должен получить мандат, расставить своих людей, обрасти единомышленниками, соратниками, которые думают, как он. Думаю, что за этим процессом с тревогой наблюдали на Западе, потому что Россия как мощное независимое государство в целом не соответствует планам США, всей этой мировой закулисы, которую мы называем обобщенным словом «Запад».

Они с тревогой наблюдали за консолидацией элиты и народа. За укреплением линии на государственность, за ростом популярности президента, за увеличивающейся поддержкой. И не случайно пик рейтинга пришелся на Крымскую весну.

Я видел новые рейтинги нашего президента, опубликованные, кстати, и в украинской прессе. В их комментариях сквозит непонимание: как так, почему россияне считают, что санкции непосредственно не отражаются на уровне их жизни, почему они поддерживают необходимость жесткого ответа России на эти санкции, почему они еще больше сплачиваются вокруг президента? Слушайте, они искренне не понимают, как это можно: вводятся все новые санкции, давление усиливается, а это только идет на пользу Путину!

Так это возможно только в России — и не потому, что мы такие уж особенные, а потому что история, ее этапы, через которые проходил русский человек и многонациональное российское общество, в генах отпечатали: только объединившись вокруг сильного лидера, можно без особых потерь выйти из тяжелых периодов — войн, «перестройки» и природных катаклизмов. И сегодняшние события подтверждают эту мысль.

«Вторая крымская жизнь», или Запад привыкнет

— Давайте вернемся в Крым: расскажите подробнее, с кем вы работаете, что нас ждет… 

— Моя «вторая крымская жизнь», которую я сейчас переживаю, наполнена интересной созидательной работой. Прежнюю страницу мы перевернули, но не забыли: она была важной и успешной. Недавно по инициативе нашего учреждения в Полномочном представительстве Президента России состоялось большое совещание с участием руководителей Республики Крым и Севастополя по вопросам обеспечения и координации внешней политической деятельности.

Я там докладывал, что в последний период полуостров посетили делегации Абхазии. Зимбабве, Израиля, Италии, Казахстана, Китая, Нидерландов, Польши, Сербии, ФРГ, Эритреи, Японии. Особый интерес проявляют гости из Израиля, Японии, Китая и Германии.

— Чего хотят? 

— Хотят вкладываться, строить, работать, развивать инфраструктуру…

— Китаю не дали возможности возвести Крымский мост или они сами не захотели за него взяться? 

— Мост — это отдельная статья, вы уже знаете, кто определен его генподрядчиком — «Спецгазстрой» Ротенберга. Думаю, что справимся собственными силами.

— Честно говоря, мы боялись, что стройку отдадут китайцам… 

— Был период, когда мы это хотели делать вместе с украинцами.

— Помнится, китайцы глаз еще положили на Донузлав — это было еще в прошлой нашей жизни. 

— Да, проект обсуждали, но нему было много вопросов — они же не просто хотели строить порт, а хотели создать большую складскую инфраструктуру для перевалки зерна, углубить на Донузлаве дно, чтобы туда подходили большие корабли. То есть планов было громадье, но последние события вынуждают их взять паузу.

— А как думаете, Россия пойдет на это? 

— Думаю, первоочередной задачей является мост. И мы его построим, нет никаких сомнений, причем в установленные сроки — потому что все уже решено, и генподрядчики есть, и средства выделены. Далее — строительство дорожной, портовой и иной инфраструктуры для обустройства этого перехода. Уже сейчас речь идет о центральной магистрали через Крым, магистрали «Таврида». Будет мост. Главное, что нам сегодня нужно — показать результат от всех наших усилий.

— Ну, а всякие делегации — они просто пока на разведку приезжают? 

— Пока в основном присматриваются. На этом этапе люди оценивают условия, обстоятельства, которые здесь имеются. Безусловно, с оглядкой на позицию западных официальных структур. Но у бизнеса свои законы. Они, конечно, учитывают это все, но — если ты не успел, то опоздал. Есть вещи, когда нужно оказаться первым — как только дверь приоткрылась, ты должен быть внутри. Это риск, но кто не рискует…

— Я уже встречала сообщения, что сюда заходят иностранные фирмы через какие-то серые схемы. 

— Определенное количество западных предпринимателей точно хочет зайти. Много надежд связано с Израилем, потому что они работают очень четко, конкретно, через фирмы, свои компании. Немцы тоже хорошие сигналы подают. То есть санкции санкциями, это евросоюзовские заморочки, но их компании работают и в другом поле…

— Как считаете, как долго в подобных ситуациях может продлиться дискриминационный режим? По вашим прикидкам, что будет дальше с Крымом? У некоторых за границей есть явно ошибочное представление, что Крым обязательно вернут Украине. Мы-то понимаем, что этого не будет. На кону не карьера одного человека (если «Путин отдаст Крым»), нет, — судьба всей России как государства, как цивилизации. Сколько лет должно пройти, чтобы ситуация вокруг Крыма успокоилась (не будем здесь говорить об Украине, там своя история, отдельная тема, хотя все завязано мертвым узлом: если оставят Украину, то потеряют и Крым)? 

— Знаете, мы бежим на дальнюю дистанцию, мы не спринтеры. И тот политический процесс, который начался с воссоединения Крыма со своей исторической родиной, — длительный, он рассчитан на годы. Насчет дальнейшей судьбы — согласен, это «не вопрос карьеры одного человека», как вы сказали, и даже не вопрос политической репутации страны. Когда слышу такие слова, как «присоединение» или «возврат», я в этом вижу даже не то, как это отразится на репутации России, а проявление крайнего неуважения к людям, которые тут живут, к их волеизъявлению. Что значит — взяли, а потом что, при некоторых обстоятельствах можно отдать?

— Какое слово вы считаете правильным? 

— Воссоединение. Воссоединение, которое стало возможным только благодаря тем людям, которые живут в Крыму. И это надо воспринимать как реальность, как данность и уважать это решение. И все эти разговоры про «вернуть» — это значит опять наплевать в души людей (первый раз это было в 1954-м)…

— А второй — в 1991-м…

— Не спросив людей, каким-то решением органа, пусть даже за подписью первого руководителя… Это проявление неуважения к людям! И все разговоры насчет возврата — это то же самое. Дальнейшая судьба Крыма находится не в руках Путина или Запада — она в руках самих крымчан. Лично я считаю решение по Крыму окончательным и не подлежащим никакому пересмотру никем, какие бы посты ни занимали и каким бы статусом они ни обладали. 

— А россияне не отказались — так решение стало обоюдно определенным. 

— Не просто «не отказались», а с удовольствием и радостью приняли как историческую справедливость. И это тоже неслучайно.

Перед Новым годом я был в Москве, в своем министерстве, встречался с друзьями, коллегами. Не могу сказать, что «все живут» только Крымом — у всех своя жизнь, дела, заботы. Но все, с кем я разговаривал, абсолютно в курсе крымских дел: они следят за тем, что у нас тут творится в банковской сфере, с картами Виза и МастерКард, они в курсе цен на продукты питания, сколько и какие тут у нас очереди, как и когда будет строиться мост, какая погода на переправе…

Крым сегодня является неотъемлемой частью общей русской жизни. И не абстрактно — а жизни каждого человека. И не только моей семьи, но и других.

Еще тогда, в украинском Крыму, помните, мы с вами говорили — мол, «тысячи нитей невидимых связывают нас». Жизнь показала, что это уже не нити, а прочные канаты, которые не оборвать никак и никогда.

— Да, теперь осталось каждому крымчанину привязаться этими «невидимыми нитями» ко всем российским структурам, отстояв во всех очередях. Но уж это-то испытание мы переживем… 

— А насчет того, сколько времени пройдет, думаю, дело не в этом. Главное, что крымчане, как и в целом россияне, считают, что Крым — это Россия, и это навсегда. А Запад пусть пока привыкает… Ничего, привыкнет.

— Мне остается только поздравить вас с Днем дипломатического работника и пожелать, чтобы эта новая миссия для вас лично стала столь же успешной, как и предыдущая. А с «серыми схемами» инвесторов мы разберемся… 

Вам понравился этот пост?

Нажмите на звезду, чтобы оценить!

Средняя оценка 5 / 5. Людей оценило: 22

Никто пока не оценил этот пост! Будьте первым, кто сделает это.

Смотрите также

Язык до Руины доведёт. Почему регионы Украины имеют право на самоопределение

Крымский рубикон: как восстанавливали статус республики

Андрей Никифоров: работаем, чтобы снова не пустить страну под откос

Оставить комментарий