Крымская ВОЙНА И МИР Толстого

УРОКИ ИСТОРИИ
Память крымчан — капризная штука. Здесь могут до дыр зацеловать портрет одного кумира (если признают за своего, конечно), а о другом, не менее достойном, забыть вовсе. Именно так и случилось со Львом Николаевичем Толстым. Русский гений, которого во всем мире почитают за полубога, отчего-то забыт на земле, которую он защищал. Впрочем, на то есть свои причины: война, в которой молодой граф принимал участие, не пользуется популярностью у историков, а обыватель ее вообще вычеркнул из памяти. Но так уж сложилось, что в этом году Крым чтит память погибших в Крымской войне 9 сентября — в день рождения великого русского мыслителя Льва Толстого. И это совпадение мы не можем оставить без внимания.

Подпоручик легкой батареи
В конце 1853 года Лев Николаевич, находясь на службе у начальника артиллерии в Кишиневе, загорается идеей издавать журнал для солдат, где бы правдиво (!) освещались военные события. Естественно, такая идея никому не понравилась — и царь запретил издание. Свою любовь к суровой правде и страсть высмеивать военных начальников граф позже проявил в Севастополе. Толстой «из чувства патриотизма» сам добивается перевода в Крымскую армию и попадает на полуостров в самый разгар обороны Севастополя.

Впрочем, уже через месяц Лев Николаевич вместе с легкой батареей N3 14-й артиллерийской бригады был переведен под Симферополь в татарскую деревню Эски-Орда (нынешнее Лозовое). О пребывании писателя здесь почти ничего не известно, но ходят слухи, что граф был в Лозовом не постоянно и останавливался в доме Фесенко (нынешняя ул. Толстого, 4). Симферопольцам в память об этом периоде остался скромный бюст писателя в Лозовом, неоднократно подвергавшийся нападениям вандалов.

Реконструкция Альминского
сражения. 2009г.»

Кстати, крымчане оказались довольно скупы на памятники графу. Севастополь, кроме улицы, названной именем Толстого, «раскошелился» лишь на скромную стелу и мемориальную доску. Несколько лет тому назад в этом городе, который был прославлен графом в «Севастопольских рассказах», хотели сделать сквер имени Толстого и поставить ему памятник. Но на выбранном месте возник не монумент русскому гению, а… стрип-бар «Сердцеедки». Так отблагодарили севастопольцы писателя, рисковавшего жизнью на их земле, хотя в городе нашлось, например, место для Шевченко в полный рост, который здесь отродясь не был.

Еще один забавный факт: в 1909 году севастопольцы отправили писателю телеграмму о том, что гласные севастопольской городской думы «избрали вас, стоявшего в рядах защитников Севастополя в 1855 году, почетным гражданином города». Но таковым Толстой никогда не являлся — решение так и не было утверждено министром внутренних дел.

Был ли Толстой героем? На печально известном Четвертом бастионе, где кровь лилась рекою вовсе не фигурально, весною 1855 года Лев Толстой пробыл полтора месяца. 4 августа того же года он принимал участие в бою на Черной речке. За оборону Севастополя Толстого наградили орденом Св. Анны с надписью «За храбрость» и медалями «За защиту Севастополя 1854-1855» и «В память войны 1853-1856 гг.». Литературоведы поспешили написать сотни статей о храбрости и мужестве писателя. Но вот историки подозревают, что заслуги графа перед Родиной слегка преувеличены.

Исследователь Крымской войны Сергей Ченнык считает, что Толстого на службе берегли, как сегодня поступили бы с любой знаменитостью в подобной ситуации: «Все время в Крыму он куда-то переводился, нигде не задерживался. А офицеры, как правило, стояли год на одном месте. К тому же он на то время уже был публичной личностью, все время присутствовал на, как бы это сейчас назвали, тусовках, занимался общественной жизнью. Я понимаю, что сейчас в меня могут полететь камни, что многим не нравится, когда так говорят о таких людях. Но это было».

 

Не исключает вероятности того, что филологи преувеличивают заслуги Толстого, историк Владимир Гуркович: «Я не могу утверждать точно, у меня нет каких-то конкретных доказательств, но я могу предположить, что Лев Николаевич не был таким героем, как его рисуют. Об этом может говорить и то, что в разгар военных действий у него было время на письма, на то, чтобы писать рассказы».

Война гуманиста Но вероятность того, что Толстой не был военным героем, нисколько не умаляет важности его пребывания в Севастополе. Здесь он, несмотря на неудачу в Кишиневе, вновь пытается издать журнал для солдат, хочет организовать для них просветительское общество, пишет «Проект переформирования армии», в котором вскрывает пороки военной системы, сокрушается об отсутствии патриотизма у простых солдат, вынужденных воевать в унизительных условиях: «человек, у которого ноги мокры, и вши ходят по телу, не сделает блестящего подвига».

К солдатам Толстой относится пока еще строго и не видит в них Платона Каратаева. Известен даже почти анекдотический случай, описанный академиком Крыловым, чей отец был на Крымской войне: «Л.Н. Толстой хотел уже тогда извести в батарее матерную ругань и увещевал солдат: «Ну к чему такие слова говорить, ведь ты этого не делал, что говоришь, просто, значит, бессмыслицу говоришь, ну и скажи, например, «елки тебе палки», «эх, ты, едондер пуп», «эх, ты, ерфиндер» и т.п. Солдаты поняли это по-своему: «Вот был у нас офицер, его сиятельство граф Толстой, вот уже матершинник был, слова просто не скажет, так загибает, что и не выговоришь» (А.Н.Крылов «Мои воспоминания»).

Братская могила на
Альминском поле»

После битвы на Черной речке Толстой воспламеняется ненавистью к высшим военным чинам и осмеливается на дерзкую выходку. Он сочиняет издевательскую песенку о командирах, указывает их фамилии и даже приправляет все это нецензурщиной, видимо, поменяв свое отношение к грубому мужицкому слову: «И пришлось нам отступать, Р…… же ихню мать». Песня стала хитом, дошла до ее героев и, что вполне естественно, вызвала в них желание избавиться от Толстого. Меньше чем через месяц его отправили курьером в Петербург. Вернулся Толстой в Севастополь через 30 лет уже оформившимся человеком-легендой, гуманистом и философом, вынесшим многие из своих размышлений именно из той войны, где он проявил себя пусть не смелым воином, но зато самим собой — человеком, чьи пара строчек могут пустить в обществе такую волну, что и не остановишь.

[hr]
Чтобы помнили

Первенство в увековечении памяти павших в Крымской войне давно принадлежит бахчисарайцам. Практически каждый год в самом городе и районе находят новые места, связанные с трагическими событиями 1853-1856 гг. В этом году в селах Тургеневка и Железнодорожное установили мемориальные доски на зданиях, где когда-то были лазареты.

В селе Тургеневка и соседней Белокаменке размещалась главная масса больных 17-й пехотной дивизии. Число больных здесь достигало 1400 человек. Доктор А.А.Генрици писал в своих воспоминаниях: «Скрепя сердце я отправился на реку Качу, где в 4-х верстах еще один лазарет был помещен на хуторе Мордвиновом (совр. с. Железнодорожное — авт.) Там я застал с лишком 600 больных. Из лазаретных вещей было несколько простынь и самое ничтожное число ложек. Пища варилась в десяточных котлах днем и ночью. Из врачебного персонала для всех трех упомянутых лазаретов ( в Железнодорожном, Белокаменке и Тургеневке — авт.), я застал только одного медика».
[hr]

Факт

О Крымской войне напоминают не только скупые памятники на полуострове, но и мост и сквер в Париже, названные в честь крымской речки — Альма. У англичан появилось имя Alma. Также в Париже есть бульвар Севастопольский, станция метро Севастопольская, улицы Крымская и Евпатория, а в пригороде — селение Малакофф в честь Малахова кургана. Существует также и форт Малахов. Находится он в немецком городе Майнц (земля Рейнланд-Пфальц).