Жила-была маленькая принцесса. Звали ее Лея. И жила она на огромной, красивой и уютной планете под названием Альдераан, которая, в свою очередь, входила в состав Далекой-Далекой Галактики. И была принцесса дочерью короля этой планеты, который носил имя Органа.
Сызмальства проявились у принцессы склонности к политике. К примеру, стащив конфеты из буфета или кусок торта с дворцовой кухни, принцесса могла оправдаться так, что ни ее саму, ни слуг, ни кухарку даже перышко подозрения коснуться не смело. Глядя в глаза родителям или боннам своими большими прекрасными невинными синими очами, принцесса лепетала… лепетала… и все верили как в единственно возможную непогрешимую истину в то, что эти конфеты и этот торт сами к ней пришли и слезно умоляли ее их съесть.
Когда до очарованного и одурманенного короля Органы дошло, наконец, в чем тут дело, он, вместо того, чтобы отругать и наказать принцессу, зело всем этим восхитился и подумал: «Ай да Лея! Настоящим политиком будет! И психотехниками от природы владеет, и дипломатия прям в крови, и хитра, и изворотлива… Вся в мать!»
А надо сказать, что матерью Леи была не королева Органа (и даже король не был отцом), а королева (бывшая) совсем другой планеты – просто невероятная женщина: известный на всю Галактику политик, сенатор, ярая оппозиционерка, спортсменка (разряд по стрельбе из бластера) и просто красавица, умевшая на раз проделывать следующие вещи: а) подчинять себе примитивные нечеловеческие цивилизации и заставлять их отдавать за себя жизни; б) в считанные минуты захватывать дворцы и города; в) всего парой слов и одной кривой улыбкой менять власть в Галактике, заменяя одного верховного канцлера на другого; г) прижимать к ногтю джедаев (так уважительно называли санитаров Галактики) и делать из них исполнителей своей воли и желаний; д) в отдельных (особо клинических) случаях женить их на себе.
Не зря же ее вся Галактика за глаза Падлой называла, а она погоняловом этим гордилась, как титулом.
И только однажды не могла она справиться с ситуацией. Когда у ее супруга, дотоле белого и пушистого подкаблучника, вдруг что-то в мозгу закоротило, и он одномоментно сделался злобным ситхом, зело неадекватным, или, проще говоря, крышей двинулся. (Ведь не от балды же слова «ситх» и «псих» одного корня и общей этимологии!).
Когда поняла сенаторша, что он не просто тронутый, но и опасный для общества, решила скрепя сердце упечь его в дурку и для этого пригласила крепкого и сурового санитара. Но только было начала она с чистыми глазами объяснять мужу, что этот кусок торта к ней сам пришел, а психушка – это рай на земле, как заорал он страшным голосом Станиславского: «Не верю!!!», придушил жену одним движением левой задней пятки и дальше пошел черные дела творить, в частности, санитаров мочить.
Расстроилась зело сенаторша, не снесла стыда такого ее гордая душа: «Мне не верят!!! И кто? Мой же плюшевый кролик! Хреновый я политик: гипнозом не владею, убеждать не умею, с дипломатией труба, с хитростью еще трубее… Лучше помру я, а то как мне в Сенате коллегам в глаза смотреть с таким позором…» А тут как раз и роды подошли, удачно так, – можно от них умереть, и никто не догадается, отчего на самом деле таким великим женщинам неохота жить становится. Успела она детей двоих родить – и покинула мир сей бренный. А одну из детей – Лею – и удочерил король Альдераана Органа.
И вот стоит этот король, смотрит на дитятко и восторгается: «Вся в мать! Ну… в мою королеву…», – тут же поправил себя он, так как вовремя вспомнил, что злые ситхи умеют мысли читать, – а родной папаша неадекватный нам тут на забор не облокотился.… Хорошо хоть девочка думает, что с настоящими родителями живет.
И когда исполнилось Лее семь лет, отдали ее в школу политиков, что в столице Империи – на планете Корускант. Там ее природные умения и способности в результате мастер-классов, тренингов и специальных игр «на выживание» развились еще лучше, еще отточеннее стали – и уже тогда почувствовала она себя настоящим политиком, коему мало одной планеты, наследницей престола которой она была.
А надо сказать, что хоть у каждой планеты был свой король или президент, но всею Д-Д Галактикой правил жестокий Император, который всем диктовал свою волю. О том, что он жестокий и вообще главный злодей этой сказки (бедняжка), Лея узнала не сразу, а лишь тогда, когда ее пытливый и ко всему любопытный ум привел ее в действующее при школе тайное общество.
Какая же школа, а особенно политическая, без тайного общества! Ребята собирались в темном подвале, при тусклом свете сигарет ругали Императора и директора школы, передавали друг другу запрещенную литературу, которую сами и писали невидимыми молочными чернилами, а по прочтении съедали. Они имели свои тайные знаки, атрибуты, артефакты, священные реликвии, лозунги, листовки, пароли, явки… В общем, весело проводили время. И не боялись ничего, потому что несовершеннолетние в Галактике не подвергались судебной ответственности, – и все легко можно было выдать за игру.
А когда достигла Лея совершеннолетия (а оно в Галактике наступало в 14 лет) и окончила школу с золотой медалью, то тут же ее и взяли в Сенат – естественно, сразу сенатором, а не девочкой для варки кофе, так как папа ее… ну, то есть, так как талантлива она была безмерно. Сначала ей было интересно, но вскоре заскучала она в обществе, где злобного Императора хвалят и облизывают, и… организовала в Сенате тайное движение протеста! Все как у людей: заброшенные катакомбы, тайная мистическая символика, метафизическая подоплека…
И название древнее, таинственное, от одного сочетания звуков, значительным шепотом произнесенных, дрожь в поджилках: – «дис… с… иден… ты…». Вот только были они уже взрослыми людьми – и все было не так просто. Страх в коленках владел сенаторами: знали они, что Император тоже был злобным ситхом и умел читать мысли, а потому сильно не оппозиционировали.
Только и позволяли себе, что распространять между собой и читать по ночам под одеялом с фонариком крамольный «самиздат», в котором, в основном, писалось о том, что Император предпочитает юных девочек, причем не только человеческих, а по некоторым источникам – мальчиков (хранить именно эти источники считалось верхом бесстрашия, чуть ли не отчаянным гусарством, потому что тут крылся хитрый намек на то, по каким признакам Император-ситх выбирал себе учеников, с которыми… но это был уже предел смелости и допустимого в обществе кю).
Ну, и еще анекдоты про него несмешные (что было признаком интеллигентной элитарности) на ушко друг другу на скучных сенатских заседаниях рассказывать.
***
И тут Лее стало совсем скучно. Ей хотелось настоящей борьбы, настоящей оппозиции, реального восстания, а не этих детских игрушек… Но поняла она, что с сенаторами каши не сваришь: трусы они все. Причем с ударением на последнем слоге. Даже за ней – при всей ее энергии, силе духа и харизме – никто из таких не пойдет. Настоящему лидеру нужны настоящие бойцы, а не сопливые диссидентишки… А где найти таких бойцов, принцесса не знала. И постиг ее от этого суровый сплин или, проще говоря, депрессняк.
Вот так тосковала она, тосковала без настоящего дела, как вдруг пришел к ней старый торговец в плаще с капюшоном, назвался Беном с Татуина и продал ей одну лечебную траву — сказал, что от сплинóв зело помогает. Сварила принцесса из нее отвар и давай пить по столовой ложке каждый час. После пятой ложки накатило на нее некое нечто, улетела она в мир грез… и явился ей маленький зеленый человечек с длинными острыми ушами и изрек таковы слова:
+++«Дщерь Органическая! Повстанцы настоящие, Императора против сражающиеся, на планете затаились дальней одной. Примкни к ним. Но так просто тебя не примут они – доказать сначала должна им, что не девочка ты. А боец настоящий. А этого для попотеть придется – геройский совершить подвиг однозначно надо, мешком пыльным не отмахаешься тут. Знаешь ты, что новую страшную построил зело хренотень Император, Смерти Звезда названием под – пофигень такая это, громадная окюительно, станция космическая типа, которая мощности лучом огромной планету может взорвать даже. Так вот, ты повстанцам планы Звезды оной принесешь клювике в, чтобы, их зная, могли ее расху…дожественно уничтожить. А добыть эти планы как, тебе шепну сейчас ушко на я…»
Взыграло сердце Леи – вот настоящее дело! И… исчезла она из Сената. И через некоторое время история обнаруживает ее в императорском девочковнике. Ну, то есть, в гареме, состоящем из тех самых юных девочек, которых предпочитает Император (мальчиков там, надо отдать ему должное, не наблюдалось, – Лея лично проверяла. Хотя, возможно, где-то в другом месте…). А надо сказать, что была принцесса красотой лепа и политесу обучена, и петь-плясать горазда, особливо новомодный танец «стрепптис», так что в девочкятник попасть труда не составило – она даже еще и денег хороших заработала от продажи самой себя в гарем. А там вообще лафа: разок к Императору сходишь – и можешь идти назад к мамочке, – так в договоре написано было.
И вскоре наступил тот вечер, когда Императорское величество обратило на нее свое августейшее внимание. И увидела Лея, что он стар и собой мерзок, и реально злобен не в меру, потому как немощен совсем и девочек к себе только для виду приглашает, чтобы все думали окрест, что он в этом деле лучший в Галактике. И в прессе об этом писать приказывает. И в запрещенной литературе. И девочкам сие рассказывать полагалось… до казни, которая на следующий же день их и постигала. Вот к какой «мамочке» они возвращались… Попадалово, короче, конкретное.
Не станем описывать, какой мозговой штурм пришлось самой себе устроить нашей отважной принцессе, чтоб придумать, как выжить в ситуации столь критической, но уж говорить-то она умела и сказки покруче Шахерезады рассказывать (не зря же у нее в школе по предвыборным сказкам автомат был)!
И со всей искренностью в синих очах-озерах… и особенно о том, как утончен и интеллигентен ее повелитель, как она счастлива каждую минуту рядом с ним, какая музыка в ее ушах каждое его мудрое слово, и как готова сделать все, чтобы и он был счастлив… Поверил ей Император, даром что ситх… видимо, уже маразм его старческий подкосил, совсем крыша прохудилась… И осталась в живых наложница и поселилась в покоях господина своего. И сказками ежевечерними усыпила хитроумная Лея бдительность Императора и вошла к нему в доверие.
И тут уже сама слушателем стала, ушки навострив. Много он ей рассказывал всего… И как молнии из рук пускать… и как интриги годами плести (будто Лея сама не знала!)… и как достал всю Галактику его неадекватный ученик, которому место в психушке, да вот ни один санитар с ним справится не может, потому как истинных санитаров-то всех со свету сжили, а жаль… и эх, вот бы сейчас джедайчика молоденького, белокурого, синеглазого, наивного… неврастеника, млин, – да чтоб послать его кореллианским матом подальше и не связываться!… знал бы, ёкть… и а надень-ка ты, детка, белый халат санитарский да лазерную клизму в руки возьми… так… хорошо… а не хочешь ли сама в ученики ко мне… ах, да, ты же девочка…
И о Звезде Смерти, которую он любил, как ребенок – новую игрушку. Смертельную. И в один прекрасный день проговорился он девочке своей родимой о том, где планы Звезды спрятаны. И даже, во сне разговаривая, пробормотал свой логин и пароль на том секретном сайте, где планы эти хранились.
А девочка не будь дура: цоп эти планы – и дёру!
***
Но не удалось Лее легко отделаться. Захватили ее в плен злые враги, эсэсовцы императорские, во главе с учеником его, Черным Главпсихом, – и давай пытать: где повстанцы да где планы? А планы она успела в робота поместить и его на какую-то планету из своего пепелаца выбросить, а потому и сама не знала, где они теперь, а повстанцев и в глаза никогда не видела, так что изначально не знала, где они вообще. И поэтому даже под детектором лжи умудрилась ничего не выдать.
Но не прошло ей даром ее геройство. Еще пуще враги озлились и в назидание маленьким девочкам, дабы те больше не думали, что подвиги совершать легко, цинично взорвали лучом со Звезды Смерти ее родную планету Альдераан. И погибли вместе с планетой все ее жители, и король Органа с королевой тоже.
А как произошло это, когда ей некуда возвращаться стало, лишилась Лея девичьих иллюзий и озверела внутри не по-детски. Возненавидела она Императора и его пособников, злых врагов, всеми фибрами души своей и поклялась порвать их всех на тряпки и этими тряпками общественный туалет на Татуине вымыть.
Но уразумела она к тому времени, что одной ей, юной девушке, с этим не справиться. Но тут к месту вспомнила она предмет «История феминизма», который сдала блестяще, и билет, который ей тогда попался, и как отвечала она по нему о том, что все великие женщины в истории Галактики не сами подвиги совершали и планетами ворочали, а делали это с помощью мужчин, на которых воздействовали хитростью и очарованием. У Леи тогда среди этих женщин даже кумир была – королева Амидала из Новейшей Истории, – девочке так хотелось быть на нее похожей – такой же беспринципной стервой быть… ну, и красавицей. Очень полезный билет: не эфемерная теория, а суровая жизненная практика. И решила принцесса ей последовать и впредь только так и делать – чужими руками жар загребать, а своими шашлычки смаковать.
И стала она размышлять, где бы ей взять исполнителей. Уже подумывать начала о том, что можно попытаться самих злых врагов обаять: вот у этого, черного, должна быть ранимая душа – он явно сильно комплексует из-за своей внешности, и на этом можно сыграть… Но вовремя вспомнила, что в данной ситуации попытка – как раз-таки пытка, и присущие этому вконец оситхевшему отморозку комплексы вполне могут привести к появлению тех же комплексов у нее самой.
И отказалась от этой мысли. И уже было отчаялась…
Но исполнители вдруг сами нарисовались, не заставив себя ждать. Прилетели на раздолбанном, еле живом пепелаце за принцессой спасители – двое безбашенных и отчаянных шизиков (или они были маньяками – принцесса не очень хорошо разбиралась в тонкостях психиатрии). Отзывались они на звукосочетания «глюк» и «хам» (Самокритично! – подумала Лея), периодически путаясь, какое из них к кому относится.
Но это, в принципе, было и не важно, так как оба они одинаково галлюцинациями страдали, видениями всякими и голосами, и оба же одинаково хамили на каждом шагу, двух слов без кореллианского мата связать не могли. Лея сначала решила, что это табор космических цыган (а пепелац – краденый!), потому как у них еще ручной медведь под ногами отирался. Но выбирать не приходилось. Истории совершенно непонятно, как, потому что по законам логики сие невозможно было в принципе, но удалось этим камикадзе спасти принцессу и увезти подальше от врагов, оставив оных с носом.
И смекнула хитроумная Лея, что такой отчаянностью и бескрышием надо пользоваться вовсю, пока не сдулось! И не замедлила: сделала она вид (а уж по деланию видов у нее в школе твердая пятерка была!), что нравятся они ей оба страшно, да вот только выбрать она не может. И поселила в их не обезображенных НЛП и пикапом сердцах дух соперничества, который сама же и направила умело и со знанием дела в нужное русло. Ну, то есть, чтобы они не морды друг другу били, а соревновались в исполнении желаний своей принцессы.
А у нее было только одно желание: Императора с грязью смешать. Вот эту-то ее мечту они постепенно и выполнили: сначала Звезду Смерти взорвали нах… одчиво, а под конец и Императора вкупе с психованным его учеником и прочими злыми врагами-пособниками уконтрапупили. Подробностей Лея точно не знала, но доходили до нее слухи, что для этого одному из камикадзе пришлось изобразить молоденького хорошенького джедайчика и войти в доверие к Императору (Леина школа!), а другому – притвориться кем-то, кто понравился Черному Главпсиху (интересно… кем надо быть, чтобы ему понравиться?) и к нему в доверие войти.
Или все это один проделал… да неважно. Другой на подхвате был. Главное, что двух отрицательных персонажей нашей сказки (бедняжечки!) положительные персонажи между собой стравили, и злодеи друг друга поубивали. Жалко, сама Лея этого не видела, а то у нее они по ложечке смертушку бы кушали: за папу, за маму, за Альдераан, за то, что маньяков-шизиков с медведем придурочным терпеть вынуждена…
Но, в принципе, она не сильно расстроилась, потому что не до того ей было тогда. Ибо не была бы принцесса Лея Органа истинным политиком, если бы не стала спустя короткое время сама Императрицей всея Д-Д Галактики. Строгой, но справедливой.
Вот только двое шизиков-маньяков этого не испугались (видимо, не поняли), а ввалились к ней однажды и потребовали, чтоб выбрала она, наконец, одного, потому как терпению их труба пришла. Хорошо хоть медведь третьим на выбор не явился… Лее и так было неплохо, но наградить пособников следовало, чтоб и в дальнейшем их руками порядок в Галактике наводить. И задумалась она над выбором нелегким…
Но тут на помощь к ней пришла волшебная трава Бена с Татуина: выпила ее Императрица целый чайник – и узрела явление дивное доброй богини Санта-Барбары, которая открыла ей тайну, что один из шизиков, который «глюк» (это какой? правый или левый?), – ее, Леи, родной брат. И, к тому же, теперь истинный санитар, потому как главного психа победил. А джедаям жениться нельзя. А потом еще ей о настоящих родителях нашептала – Главстерве и Главпсихе. Это очень полезно было, так как наконец Лея поняла, в кого она такая падла, и в кого ее брат такой шизик. Зная такие подробности, еще проще человеком манипулировать. Ну, к примеру, назначить его новым Главпсихом – у любого уважающего себя Император или Императрицы должен быть такой – чтобы детей пугать. Ведь у Матери Народов все подданные что дети.
А за «хама» можно и замуж выйти (больше не перепутаю: этот теперь у меня на коврике спать будет у внутренней стороны двери, а тот – у наружной) и сделать его, минуя титул принца, сразу императором. Разумеется, с маленькой буквы – Лея ведь была вся в мать и умела всяких там джедаев и не только к ногтю прижимать. А с годами эти способности у нее только совершенствовались.
***
А мораль сей сказки такова:
Маленькие принцессы! Не ждите принцев на белых пепелацах! Принцев надо делать своими руками, лепить их «из того, что было». Осмотрись вокруг – и ты обязательно обнаружишь рядом с собой парочку-тройку отчаянных и бесшабашных парней, готовых ради тебя крушить галактики! А не готовы – заставим… ну, то есть, вдохновим! А когда ты выберешь из них своего единственного, то сама его и сделаешь принцем.
Потому что ты – принцесса!
