Контуры крымской региональной идентичности: pro et contra

Игорь КАЛЬНОЙ

Актуальность исследования определена происходящими в данный момент трансформациями в украинском обществе, которые происходят на фоне перехода новоевропейской цивилизации в новое качество – от индустриальной цивилизации к информационной. Освобождение от диктатуры власти обеспечило украинскому обществу возможность социокультурного плюрализма, а человеку — свободу выбора и проблему этого выбора.

Перед людьми встали вопросы: «Кто мы, куда мы идем, кто идет с нами?», «На какие ценности необходимо ориентироваться, чтобы обеспечить себе комфортное существование и не потерять собственного достоинства?»

В связи с этим обострилась проблема осознанного самоопределения человека, поиска конституирования идентичности. От путей решения этой проблемы зависит не только психологический комфорт отдельного человека, но и стабильность общества, его сплоченность.

Любая общность людей с претензией на общество предполагает свою систему координат, которая представлена вертикалью власти и горизонталью коммуникаций. И вертикаль власти, и горизонталь коммуникаций имеет свою историю, истоки которой уходят в ойкумену — где складывалась протокультура конкретной общности людей в своей уникальности и неповторимости, с надеждой на пролонгацию своего бытия через акт самоидентификации людей в границах их общности.

Акт самоидентификации обеспечивает механизм социализации. Он включает проекцию на общество своих, идентичность в среде своих и закреплении своего статуса в кругу своих определенными символами. Идентичность вводит человека в определенные социальные нормы, задающее ему канон и образ жизни. Если этот естественный процесс не наблюдается, тогда его место занимает феномен «массовой патологии идентичности».

Феномен «массовой патологии идентичности» становится реальностью, когда утрата представлений о своем месте в обществе ставит под сомнение соразмерность личности и общества, ведет к потере согласованности в системе коммуникативных отношений. Социальная жизнь предстает в состоянии всеобщего отчуждения, которое находит свое выражение в форме всеобщей неудовлетворенности людей, как средой своего обитания, так и осуществлением своей жизнедеятельности.

В пассивной форме обыватель заявляет о своем нежелании связывать свою жизнь с судьбой общества и все силы затрачивает исключительно на решение проблемы выживаемости. Утрата идентичности ставит под сомнение стабильность и перспективу не только сообщества «своих», но и общества в целом. Примером утраты идентификационных оснований можно рассматривать распад Советского Союза. Этот распад стал возможен, когда большинство граждан Союза стали называть свое государство «страной дураков», или «полем чудес», хотя при этом никто не считал себя дураком, или чудаком.

Идентичность является конституирующим фактором общественной жизни. Она выступает скрепляющим началом жизни общества, ибо потенциал любой идеи может быть реализован только в том случае, когда эта идея укоренена в структуре личности через ее идентичность. В условиях «массовой патологии идентичности» у людей исчезает экзистенциальная потребность встроить себя в определенную социальную реальность. Исчезновение этой потребности означает распад социальной ткани общества.

Чтобы определить контуры крымской региональности, следует рассмотреть специфику крымской государственности, определить ее потенциал, насколько она является выражением власти авторитета, или является всего лишь транслятором авторитета власти центра и находится в состоянии кризиса. Для этого следует провести сравнительный анализ Конституции АРК, как основного закона с претензией на регламент жизнедеятельности людей и реальным осуществлением этого Закона в подзаконных актах законодательной и исполнительной власти.

Есть необходимость провести анализ и той среды обитания, где сложилось особое право, которое вынужденно принимать во внимание политический, этнический, конфессиональный плюрализм, а также социальное многообразие, доходящее до реального безобразия в условиях беспредела и беспросвета, когда «наглость верхов смыкается с подлостью низов», лишая общество благополучной перспективы.

На характер региональной идентичности влияет и исторический фактор Крыма, его отдаленное и вчерашнее прошлое, которое обеспечивает коммуникацию, но ставит под сомнение благожелательность общения, формирует иллюзорные надежды решать свои проблемы за счет других, осуществлять свои интересы, не оглядываясь на интересы других людей.

Следует принять во внимание еще один важный момент крымской действительности – это отсутствие консолидированной общественной воли. Пока что население располагает хорошей или плохой властью, положительной или отрицательной средой обитания и своей историей при отсутствии согласованной воли общества. Отсутствие такой воли подтверждает, что люди не живут, а выживают под знаком «вавилонской башни». Последнее исключает единство действий и благополучное будущее. Анализ основных факторов, определяющих потенциал крымской региональной идентичности, уже в первом приближении, свидетельствует о том, что правоспособность человека, данная ему актом рождения, деформируется на уровне дееспособности и деликтоспособности. Как только под сомнение попадают ключевые ценности жизни и свободы человека, его надежда на равенство и справедливость, индивид попадает под пресс отчуждения от всего, от всех и от самого себя, а население получает диктатуру власти, коррупцию и статус общества рабов.

Крым на сегодня является регионом светского, демократического государства Украины, где по Конституции ни один этнос, ни одна религия не имеет преимуществ.

Гражданин Крыма (крымчанин) — это не принадлежность к определенной нации, политической партии или конфессии, а особое состояние индивида, образ его жизни и стиль поведения, которое заявляет о себе через способ существования крымчан в определенном социокультурном пространстве и особом социальном времени.

Жизнедеятельность человека как визуально наблюдаемый способ существования крымчан обусловлен условиями (средой обитания) и факторами, регламентирующими эту жизнедеятельность.

Благодаря единой среде обитания и единому социально-политическому пространству формируется «тело» крымского общества, оформляется его «душа». Тело представлено социальными институтами в системе координат общественного развития, локализованных в рамках географической среды Крыма. Душа крымского общества представлена его культурой. Культура Крыма несет на себе печать не только географической среды, но и печать взаимосвязи, взаимодействия и взаимообусловленности культур всех этносов (народов) проживающих в Крыму, для которых Крым стал их Отечеством или малой Родиной. Но в любом случае, все они являются «солью» земли Крыма, его надеждой, верой и благополучием.

Что касается социального времени крымского общества, то его темпоральность и интервальность определяются уровнем и формой развития производительных сил и производственных отношений, которые определяют специфику политической организации общества, его нормативную пирамиду, состояние духовных ценностей, содержание общественных отношений, и, наконец, определенный тип личности крымского общества – крымчанина.

Демонстрируя свою длительность, последовательность и необратимость, социальное время позволяет фиксировать прошлое, настоящее и будущее крымского общества.

Прошлое принадлежит истории. Но поскольку историю пишут победители, то следует профилактировать возможные абберации, опираясь на принципы объективности и конкретности истины.

Настоящее также подвержено различного рода аксиологическим интерпретациям, ибо настоящее — эта реальность, которая постоянно инициирует вопросы: «кто мы, куда движемся, кто идет с нами, на какие ценности ориентируемся с надеждой обеспечить себе комфортное существование и достоинство?»

В условиях транзитивного общества, усугубляемого экономическим кризисом обострилась проблема осознанного самоопределения человека, его идентичности.

Ощущение своей маргинальности ставит под сомнение соразмерности личности и общества в условиях реального политического, этнографического и конфессионального плюрализма, ведет к потере согласованности в системе социальных коммуникаций, ставит под сомнение возможности диалога, компромисса и толерантности. Социальная жизнь предстает в состоянии всеобщего отчуждения, что рождает скорее отторжение, чем желание обрести свою идентичность.

Если идентификация приумножает слагаемую волю, превращая социальную идентичность в фактор гражданского согласия, то отсутствие желания решать проблему своей идентичности резко сокращает базу социальной активности. Утрата гражданской идентичности ставит под сомнение стабильность и перспективы не только сообщества своих, но и общества в целом, включает в нашем случае, проблему региональной безопасности.

Решение проблемы идентичности связано с необходимостью преодолеть в себе образ отчужденного мира, включив механизм критики сущего и рефлексии должного. Только после этого индивид сможет обрести способность размывать негативные стереотипы отношения к чужому миру, уяснить условность этой чуждости, понять, что жизнь в обществе – это великое искусство компромисса, которому следует учиться, культивируя в себе человеческое и меру социального. Свою дорогу должны пройти и институты общества, формируя благоприятные условия для осуществления акта самоидентификации.

Идентичность обеспечивает индивиду возможность состояться, заявить о себе, что он человек своего мира и своего времени. Логическим завершением усилий личности и общества является гражданская идентичность, как фактор обеспечения гражданского согласия даже в условиях транзитивного общества.

Если индивид и общество не пройдут свой путь для осуществления самоидентификации тогда в обществе возобладают дезоорганизационые процессы, которые могут взломать мирное сосуществование в условиях политического, этнического и конфессионального плюрализма.

Отсюда необходимость системного изучения крымской действительности, объективной оценки и научных прогнозов. Мир в Крыму хрупкий и проверять его на прочность занятие не только опасное, но и противоправное.

— Бауман З. Индивидуализированное общество. – М., 2002
— Бергер П., Лукман Т. Социальное конструктирование реальности. – М., 1995
— Україна на зламі тисячоліть – К., 2000
— Аналитические обзоры СМИ Украины. – 2001-2008