Крымское Эхо
Интервью

Константин Фролов: Не продавайте Родину, ребята!

Константин Фролов: Не продавайте Родину, ребята!

Поэт в России больше чем поэт — строчка классика как нельзя лучше подходит Константину Фролову, поэту, музыканту, гражданину, крымчанину. Его мягкий голос, проникновенное, неторопливое течение мелодий, сплетающих слова песен в монолит…

Поэт в России больше чем поэт — строчка классика как нельзя лучше подходит Константину Фролову, поэту, музыканту, гражданину, крымчанину. Его мягкий голос, проникновенное, неторопливое течение мелодий, сплетающих слова песен в монолит, вызывает такой же неспешный — чтобы успеть не просто услышать, но и понять смысл — отклик у зрителя. Этот отклик не зовет в бой, на баррикады — просто остается где-то там, в глубине, встраиваясь в матрицу твоей личности…

Для любого крымчанина, проголосовавшего 16 марта 2014 года на референдуме за возвращение в Россию, словосочетание «гражданская поэзия», выученное в школе, не просто литературоведческий термин — это слова правды, это духовный, ментальный резонанс, это возможность услышать четко сформулированное поэтом то, над чем сам мучительно размышлял годами. И не только мечтал, но и надеялся…

  • Мы однажды вернёмся, Россия,
  • Под твои вековые крыла,
  • От свободы своей обессилев,
  • Что обчистила нас догола.
  • От бредовых своих вожделений,
  • Под кликушеский западный вой
  • Мы придём и уткнёмся в колени
  • Непокрытой своей головой…

…Наше общение начинается с «радиорубки» — Константин ведет меня на второй этаж своего крохотного домика на окраине Симферополя. Стены увешаны картами, вымпелами, фотографиями… Справа на столике — настоящая радиостанция, которая позволяет ему утолять жажду путешествий, отсылая и принимая сигналы со всего света. Долго рассказывает о том, как ему удалось поработать в эфире с острова Беринга, а это уже само по себе чудо-расчудесное, потому что туда, во-первых, простому человеку не так-то просто добраться, а во-вторых, поймать сигнал оттуда — вообще из области фантастики. Чувствуется, что это ему безумно нравится…

— А вот это, — вытаскивает он из отдельного сарайчика некую штуковину с пропеллером, — тот самый самолёт, мотопараплан,  на котором облетал все окрестности.

Вот так мальчишки хвастаются своими сокровищами. А здесь, — загляните! — специальный домик для друзей, которые так любят приезжать к этой фантастической чете — Константину и Вере, обладающей не меньшими, чем супруг, сценическими талантами. Пока мы приближаемся к беседке, Вера уже несет травяной чай, бутерброды, соседская собака устраивается у забора, приветливо виляя хвостом, а диктофон фиксирует не только негромкий голос поэта, но и трели майских птиц…

УЛОВИТЬ КВИНТЭССЕНЦИЮ

— Константин, на сцену вы с Верой выходите в костюмах, которые отсылают нас к XIX веку. Почему? Вам так уютнее? Или вы считаете, что в то время зарождалось нечто такое, что потом продолжилось и сегодня?

— У меня корни по материнской линии дворянские. Моя бабушка — Клавдия Михайловна Кологривова – потомственная дворянка, ее старший брат Николай Михайлович закончил Пажеский корпус, был штабс-капитаном при государе-императоре, воевал в Первую мировую, был тяжело ранен. Младший, Борис Михайлович, закончил Кадетский корпус в Воронеже, погиб в Гражданскую войну. А по отцу я с казачьих мест, с Верхнего Дона…

Эти корни — как противостояние той безвкусице, которую нам навязывают наши «западные партнеры». Ведь что такое, скажем, рваные джинсы, никогда не задумывались? Сегодня ты махнул рукой на непорядок в одежде, а завтра… Врачебный диагноз тут нужен: когда человек перестает за собой следить, значит, у него не все в порядке с психикой. И это нам навязывается!

А мундир или сюртук, театральный костюм уже обязывает быть в какой-то степени образцом для подражания — когда ты выходишь на сцену, ты уже над зрителем…

— И вы его к себе подтягиваете, а не спускаетесь к нему…

— Это моя обязанность! Мне мой студенческий режиссер, Сергей Украинский, который мне как творческий отец, сказал: если тебе нечего сказать, не выходи на сцену вообще! Выходи только тогда, когда уверен, что знаешь и умеешь то, чего не могут другие.

— И вы «говорите» не один, с вами всегда Вера, ваша жена, конферансье…

— Не только конферансье, она полноправный актер! Вот сейчас мы сделали спектакль по Бунину, и у меня там второстепенная роль — я просто как ассистент, потому что весь час, когда она произносит несколько страниц сложнейшего текста, я только для того, чтобы она могла передохнуть, пою романсы.

— Вера на сцене органически смотрится, и реально вы просто фантастическая пара. Вы стихи начали писать…

— Да-да, со школы. Я влюбился и начал писать.

— А когда вы поняли, что стихи стали неотъемлемой частью вас, что обладаете бесценным даром — не просто умением рифмовать строки, но и создавать своими стихами новые смыслы?

— Не знаю насчет «бесценного дара», хотя какие-то моменты гордыни были, не без этого, но они быстро проходили. Я понял, что у меня действительно что-то получается, в институте, на первом курсе исторического факультета в Воронеже. Меня пригласили в студенческий театр, и я до сих пор благодарен за это режиссеру Сергею Львовичу. Кстати, он пару лет назад выходил на связь после почти трех десятилетий отсутствия контактов.

Он пригласил меня сначала на главную роль в спектакле «Вы помните Гусева?»,  где я играл товарища немного не от мира сего — читал стихи, пел под гитару, совершал необычные поступки… Этот спектакль среди студентов пользовался большой популярностью. Мы выступали на многих студенческих площадках. Но потом Сергей Львович стал меня использовать в качестве «человека от сцены» — «человека от театра».

— Это как?

— Я сидел с гитарой на сцене, где-то сбоку,  и в какие-то определённые моменты пел песни. Но эти песни специально писались для данного спектакля. И здесь как раз была очень серьезная работа. Режиссёр  приглашал меня, и мы читали с ним сценарии. Он говорил: вот в этом месте должна прозвучать такая-то песня.

— То есть вы стали песни писать на заказ.

— Получается так. Это помимо того, что песни рождались и по другим поводам. Например,  «Я славянин», написанная в 1975 году: «Я славянин, и прах моих врагов / клубится под копытами коня…» — я ее время от времени исполняю и сегодня некоторых тематических программах. Но то, что я писал песни для спектакля, потом мне помогло, когда я работал в фильмах Андрюши Ростоцкого, Натальи Бондарчук, Игоря Талпы — «В доме моем» в 12-серийном фильме «Сармат». Этот фильм, кстати, получил «Золотого орла» как лучший сериал 2005 года.

…Песни рождались быстро, поскольку три года из пяти в институте у меня была вторая смена, я всю ночь мог писать стихи, никто мне не мешал. В комнате нас, как правило, было четверо. Я прикрепил на стену над своей кроватью небольшую лампочку с абажуром, чтобы не тревожить своих товарищей и тихонько скрипел пером.

Когда я приносил новые стихи, режиссер не оставлял от них камня на камне. Он, например, спрашивал: а это что за фраза? а что ты тут подразумеваешь? а ты знаешь, что это означает на самом деле?.. В результате он заставил меня к каждому слову относиться в высшей степени ответственно. И если я не знаю значения данного слова на сто процентов, лезу в словари — у меня на полке, вы видели, масса словарей и справочников. И обязательно выясню, в чем дело. И даже если ударение неправильное, я перепишу строчку. Потому что настоящие стихи, поэзия — это квинтэссенция человеческой мысли.

ВОРОНЕЖСКИЙ ЛЕС И ЧАСТИЦА «ДАЖЕ». ГДЕ СВЯЗЬ?

— Мы вернулись в Россию…

— А мы никогда из нее и не уходили, это все условности, которые рано или поздно должны были исправиться.

— Да, но вот мы вернулись и начали более пристально в нее вглядываться. Чувствую, что у многих наших земляков есть не то что непонимание… скажем, удивление оттого, насколько громко и повсюду представлены люди, которых условно называют либералами и которые не отражают мнение большинства в стране, что и показали президентские выборы. А крымчане очень по-особенному воспринимают все их речи и поступки. И вот эти «либералы» пытаются нас учить «Родину любить», заявляя, что, скажем, гражданская поэзия, которой вы так блистательно занимаетесь, это для маргиналов.

Как вы вообще начали «пробуждать» такие вот «гражданские чувства» — ведь не сели же однажды и не решили: а напишу-ка я…

— Гражданская поэзия — дорожка не узкая, в ней множество направлений. Но последние четыре года я просто ни о чем другом писать не могу, потому что пишу о том, что меня волнует и на Украине, и в Крыму, и вообще в России и мире в целом.

В XVII веке жил такой английский писатель, лингвист Самюэль Джонсон. Ему принадлежит фраза, которую так любят повторять наши либералы: «Патриотизм — это последнее прибежище негодяев». Слышали, да? На самом деле это высказывание имеет совершенно другой смысл, надо было только правильно перевести. Он имел в виду, что патриотизм — это последнее прибежище даже для негодяев. И эта частица «даже» в этом контексте меняет смысл  на противоположный! И Лев Толстой повторял слова Джонсона: «Патриотизм — последнее прибежище даже для негодяев». «Даже»! Даже в самом конченом человеке не всё потеряно, если в нем живо чувство любви к родине.

У нас много подобных фраз — например, из Грибоедова: «И дым Отечества нам сладок и приятен», так мы часто говорим. Ну не может быть дым приятен! А фраза звучит в оригинале так: «Отечества и дым нам сладок и приятен»! То есть все перевернуто с ног на голову! Смысл совершенно другой! Опять-таки частица «даже» играет ключевую роль: в своём Отечестве даже дым нам сладок и приятен.

Эта «любовь к Отечеству» у меня воспитана с молоком матери. Мой дед умер, когда мне было всего пять лет. 9 марта 1942 года он ушёл на войну, ему было почти сорок лет, он 1903 года рождения. Пережил блокаду Ленинграда, был там ранен. Среди его боевых наград есть и медаль «За оборону Ленинграда». Потом он прошел весь Прибалтийский фронт, закончил войну в Германии, в Берлине — у меня есть стихотворение «Спасибо деду за Победу, он пол-Европы причесал. И на рейхстаге написал: «Уймись, не то опять приеду!».

Я верю Путину, как бы его там ни ругали. Почему: пытались найти его миллиарды за границей, никто ничего не нашел! Искали недвижимость – опять пусто! Дети обучались и живут в России. Он фактически от личной жизни отказался, развелся с женой, —  потому что он живет ради России. У нас ни один правитель за всю историю не исколесил всю страну с Востока на Запад и с Юга на Север. Это человек, родители которого прошли блокаду, его мать там чуть не погибла, он изначально не может быть предателем.

Да, он служил в КГБ, на что нажимают наши «доброжелатели», — но это внешняя разведка, это Штирлиц. Кого туда отбирали, во внешнюю разведку,  — только самых-самых! Самых умных, самых преданных. Да, там были предатели — но их можно пересчитать на пальцах за многие десятилетия. А основные — это люди, которые ходят каждый день по лезвию ножа, и работают ради Родины.

Так вот, патриотизм… Отец мой — инженер охраны леса. Всё моё детство прошло в лесу, в Воронежской области. Батя всю жизнь охранял лес, тушил пожары,  ловил браконьеров, и я с ним неоднократно ходил, смотрел, как это все происходит. Он ни разу не поддался искушению, скажем, отобрать у браконьера сеть и продать ее. Никогда! Он при нарушителе бросал сеть в костер и сжигал ее — поэтому его не только ненавидели, но и уважали.

У меня лежит обломок немецкого кортика, с которым как-то на отца бросился один недовольный. Но батя у меня был такой, что спереди к нему не подходи: боксом занимался, мог с тремя-четырьмя одновременно драться. Этот кортик потом полчаса искали – он воткнулся в крышу сарая. А нападавшего увезла «скорая». Из оружия у него был только  нож самодельный с ручкой из рога оленя.

Бывало, ночью он один выходил на берег реки, где у костра сидели браконьеры, садился вместе с ними, разговаривал, иногда даже выпивал, если предлагали.  А потом говорил: «Ну, всё ребята, а теперь давайте сюда все свои снасти!» И тут же при них резал всё ножом или сжигал в костре. Были, конечно, случаи, когда и стреляли в него, и веревку натягивали через лесную дорогу, по которой отец ехал на мотоцикле, и с топором кидались. Всякое было.

— Вы хотите сказать, что ваш патриотизм — это ваш воронежский лес? Или ваш отец?

— (вздыхает) А это неразделимо. Для меня отец – пример настоящего мужчины. Он умел делать всё: своими руками соорудил деревянную лодку «казанку», на которой мы часто плавали в половодье по Хопру, мы с ним из запчастей собрали два мотоцикла, для одного из них отец сделал коляску из дюраля на заклёпках. У нас первых на нашей улице появился телевизор в 1965 году. Соседи боялись покупать телеприёмники, потому что мы были в зоне неуверенного приёма.  Так отец потом всей улице делал антенны из раскладушек.

Часто мы ездили с батей на охоту и рыбалку.  Если же отец был занят, я брал с собой нашего дворового пса, которого звали  Аргус, и мы шли на целый день бродить по лесам и полям. Я знал все закоулки, озёра, речки в округе.  Хопёр — самая чистая река во всей европейской части России, потому что на её берегах нет ни одного технического предприятия. Правда, сейчас над теми местами нависла опасность – собираются добывать никель. Это может уничтожить природу нашего края.

Кстати, там строили корабли, плоскодонные фрегаты, которые потом Федор Ушаков, тогда еще мичман, сплавлял в Азов по Дону, в результате чего возникла сначала Азовская флотилия, а потом и Черноморская. И когда 2 мая 1783 года в Ахтиарскую бухту Крыма вошли 11 кораблей — два из них были построены на Хопре! А третий зимовал в этой бухте с предыдущего года. В Новохопёрске есть  район города, который называется… Крым. И от него спускается улица Морская к тому месту, где была верфь и где строили эти фрегаты.

…ЛИБО РОССИЯ НА ЭТОМ БЫ ЗАКОНЧИЛАСЬ

По поводу Крыма. Я ни на секунду  не сомневался, что Крым вернется в Россию: исторические знания не позволяли мне думать иначе. Где находятся Мальдивские острова, и где  —  Великобритания? Но она  устроила войну с Аргентиной из-за этого клочка суши! Потеряла там несколько кораблей, но победила и оставила эти острова за собой. Гибралтар  тоже далёк от Туманного Альбиона — но Англия  никогда его не отдаст Испании!

— А Москва, видите, в 1991 году, легко и просто…

  Это было подлое предательство сверху, нарушившее все мыслимые и немыслимые законы, начиная с референдума крымчан, выступивших против выхода из СССР, то есть России. С одной стороны – подлость Кравчука, с другой – тупость алкоголика Ельцина.

 Невозможно переоценить Крым со стратегической точки зрения. Вот, говорят, почему в Донбасс российские войска не вошли — а Донбасс, скажите, просил, чтобы туда вошли российские войска? Во время референдума был подобный вопрос? Не было! Там людей спрашивали: либо с Украиной, либо без, про Россию там ни слова не было. С какого перепугу Россия будет туда входить и вводить свои войска? У нас-то было точно: вы с Украиной или с Россией (в Донецке: «Поддерживаете ли Вы акт государственной самостоятельности Донецкой Народной Республики?» — и в Крыму: 1) «Вы за воссоединение Крыма с Россией на правах субъекта Российской Федерации?» и 2) «Вы за восстановление действия Конституции Республики Крым 1992 года и за статус Крыма как части Украины?» — ред.).

И 97 процентов высказалось за Россию. То есть здесь все ясно, и никаких вопросов быть не может. И потом, Донбасс с Крымом нельзя сравнивать —  нас можно сравнить разве что  с Калининградской областью, где стоят наши «Искандеры»: попробуйте суньтесь! Киев же продал Севастополь американцам. Есть документы, подтверждающие это. Стоило нашему флоту выйти из Севастополя, там сразу же оказались бы натовские корабли. Оттуда их Томагавки нас до Урала перекрывали бы! А теперь — нет, теперь мы перекрываем всю Европу до Исландии включительно.

— Да, у нас весь контур сейчас надежно закрыт…

— …Очень многое зависит от воспитания с детства. Вот почему не к ночи будет помянута Фарион (Ирина Фарион, украинский  политик, отличившаяся пещерной русофобией — ред.) ходит по детским садам и учит детей ненавидеть свои русские имена. Они понимают: что вложишь в ребенка, то и получишь. И они не теряли времени даром: за эти 30 лет выросло несколько поколений людей без памяти, их переформатировали, им внушили, что любовь может быть только к Украине, что Украина «понад усе», что шухевичи и бандеры — это герои.

Ковпака они отменили, про Кожедуба забыли, а кто остается? Отсюда — прямой путь к Гитлеру. Этот Марушинец, консул в Германии, он уже требует, чтобы на знамени Украины, на бандеровском желто-голубом поле была нацистская свастика — куда уж дальше-то идти?

 Поэтому здесь все закономерно, и Украина будет болеть, на мой взгляд, ещё долго. Не дай бог, чтобы там была кровь, но до мира там очень далеко.

— Есть такое мнение, что Крым с референдумом поймал свой последний шанс — еще бы лет десять, ушли последние выпускники советской школы, и пришли бы те, кто всерьез считали, что Украина таки «понад усе».

— Не согласен! В 2011 году я написал: «Мы однажды вернемся, Россия» — и тогда я был уверен, что это случится в ближайшие пять лет. Почему: украинцы сами поставили дату — 2017 год, год, когда российский флот должен был уйти из Крыма. Этого не могло произойти ни при каких обстоятельствах! Вплоть до ядерной войны.

— У меня все внутри оборвалось, когда я прочитала, что в Новороссийске стали строить базу для размещения Черноморского флота, выведенного из Севастополя.

— И они сделали эту базу! У нас просто есть еще одна база. А из Севастополя флот не ушел бы никогда. В противном случае Россия бы на этом закончилась. Либо Россия продолжает оставаться державой, мощной и самостоятельной — либо от нее ничего не останется. Потому что потом, после ухода флота, отделился бы Дальний Восток, Сибирь, и от России осталась бы Московия, о чем мечтают наши «западные партнеры».

— …и что было накануне 2000-го года. Очень хорошо помню статью в «Комсомолке», где было расписано, на сколько частей распадается Россия и какая часть куда отходит.

— Здесь есть несколько моментов, которые опровергают все это. Помните, в 1999 году в подвергшейся нападении Югославии на помощь пришёл наш батальон на старых бронетранспортерах, когда один другого просто с разгону толкал, чтоб тот как-то передвигался? Наши ребята вопреки всему пришли в Приштину, где  сербы их встречали с ликованием. Для натовцев это был шок. Так это в 99-м, когда Путина и близко не было! А теперь у нас почти полностью перевооружённая современная армия с флотом и авиацией.

Сам дух русский… Мы никогда не побеждали только за счет оружия. Один пример из Великой Отечественной. Высадился немецкий десант, и местные партизаны отправили на его перехват группу почти безоружных ребят. Один парень, вооружённый  ножом, увидел только что приземлившегося немецкого офицера и направился к нему по глубокому снегу. Тот достал парабеллум и начал отстреливаться. Выпустил первую обойму – парень идёт. Перезарядил пистолет, опять стреляет чуть ли не в упор – парень идёт! Практически все пули попали в цель, только в голову было два или три попадания. Но этот простреленный 16 раз парень подошел к ошалевшему немцу и убил его ножом. И только после этого упал. Уже не помню, кажется, он таки остался жив.

— Невероятная история…

— Только за счет этого русского духа, которого никто в мире никогда не  поймёт! А Коля Сиротинин! У него была задача подбить один танк, заблокировать мост  и уйти. Но как он бросит пушку, когда у него осталось ещё 60 снарядов! Он все снаряды расстрелял и потом еще из карабина отстреливался — подбил 12 танков, не считая разных машин. Немцы потом собрали все село и сказали: найдите его мать и напишите ей, что она воспитала настоящего солдата. И трижды дали салют на его могиле, не тронув никого в этом селе. А возле могилы Коли так и остались 20 могил убитых им немецких солдат. И куча сгоревших танков.

БУМАЖКАМИ ШУРШАТЬ? УВОЛЬТЕ!

— Почему мы так хорошо умеем воевать — и так плохо обустраивать свою мирную жизнь? Вы думали над этим?

— Конечно! Нам долго не давали этого делать. Еще Столыпин говорил: «Дайте нам 20 лет мира, и вы не узнаете Россию». Менделеев предсказал, что к концу ХХ века в России должно проживать 500 миллионов человек. А нас по всему миру от силы 250! Первая мировая, гражданская, уничтожение крестьян, Вторая Мировая… В результате у нас не родилось 350 миллионов человек.

— Почему мы умудряемся себе создавать…Не был бы таким слабым Николай II, глядишь, не случилась бы революция… Мы же умная нация, у нас столько открытий, изобретений. Тот же интернет, компьютер — это же наши изобретения!

— Телевизор тоже, кстати… Здесь я вижу несколько объяснений. Зачастую многие изобретения происходили почти одновременно в разных странах. И русские учёные, конструкторы неоднократно делали открытия раньше своих западных коллег. Но пальму первенства присваивали себе иностранцы. Просто наши ученые работали для всего мира, для всего человечества. А те — только для себя и своего кармана! Главное — побыстрее запатентовать!

Вот он изобрел двустороннюю зубную щетку — скорее патент, и он уже деньги получает! А у нас люди просто об этом не думали. То же самое происходило и с географическими открытиями. Наши мореходы первыми открыли Антарктиду, многие острова в Тихом океане. Но названия там иностранные, хотя на наших картах там есть и остров Суворова, Кутузова, Бородино и т.д.

Кроме того, русский человек такой… лени у него не занимать. Каждый день для него ходить на работу, шуршать бумажками, скучно. А вот если кто кинет клич: а давайте построим храм! — все соберутся, будут работать бесплатно, в кратчайший срок сделают. Мост построить — пожалуйста! Технологий нет? Разработаем! Вон ракетные двигатели состоят из деталей 15 000 наименований. Для их изготовления нужно было разработать свыше 10 000 технологий! И разработали!

…Я дважды был руководителем: вначале директором школы пять лет отработал, а потом  возглавлял Ялтинскую телестудию. Ну, не мое это! Творческая работа — да. А есть люди, которые ничего не умеют делать своими руками, но из кожи лезут вон, лишь бы поруководить.

— А как вы для себя определяете, какой процент наших несчастий сотворён не нашими руками?

 — Теоретически это можно вычислить. В 80-90-х наши окаянные друзья типа Сороса выделяли всякие гранты на обучение наших детей у себя за границей. Ну как вы думаете, почему они вдруг так обеспокоились грамотностью наших детей? Ответ прост: бесплатный сыр бывает только в мышеловке. Запад ничего не делает просто так. Вместе с обычными знаниями в головы наших детей вбиваются мысли о превосходстве западной демократии над нашими отечественными ценностями. У нас всё плохо – у них всё хорошо.

В результате к власти пришли чубайсы, гайдары, горбачёвы, ельцыны – и уничтожили СССР! Без войны, без пушек и снарядов. Раз – и нету! Так делали турки со славянскими мальчиками: их отнимали у матерей, попавших в рабство, обращали в свою веру и воспитывали безжалостных янычар, которые потом воевали против своих же соплеменников.

Эти хищные нации, которые завоевывали территории всего земного шара с самыми жуткими последствиями ради колоний, рынков сбыта и рабов, всегда заглядывались на Россию. Но у нас довольно мало места для нормальной жизни: холод, вечная мерзлота, тайга. Здесь могут жить только те, кто здесь родился, кто приспособлен к такой жизни. Все завоеватели, приходившие в Россию, в первую очередь рассчитывали на центральные и южные районы нашей страны. Те же немцы уже готовились отхватить себе чернозёмы Украины, Крым, Кубань. И Тэтчер, и Олбрайт уже в наше время утверждали, что в России нужно оставить 15 миллионов обслуживающего персонала, остальных уничтожить. Это истинное лицо западной демократии.

 Вот Россию все время сравнивают с Китаем: у них там компартия, они подняли экономику и теперь живут и процветают, составляя конкуренцию самым развитым странам мира. Но ведь там в десять раз больше народа, чем у нас! В Китае на каждое рабочее место очередь в сто человек стоит! Они без отпусков работают! А мы не можем классного токаря в космическую отрасль найти, у нас колоссальная нехватка рабочих рук на самые востребованные профессии. В последнее время только стали восстанавливаться  училища и техникумы — а то сплошные колледжи, которые бухгалтеров и юристов выпускали…

Не хватает кадров. Американцы, например,  не выращивают себе кадры, у них дебильная система образования, они закупают мозги по всему миру — ученых, конструкторов, изобретателей, артистов, музыкантов. Они на это не жалеют денег, знают, что потом это все окупится. Вон, сын нашей подруги уже лет пятнадцать работает программистом в Штатах. В то же время наши школьники до сих пор побеждают в международных олимпиадах по физике, математике и т.д.

— А вам никогда не хотелось уехать? Пожить в роскоши, с хорошими гонорарами?

— Ни в коем случае! Нет-нет! Я бывал в Европе. Первый раз мы поехали еще с Юрием Богатиковым в Германию в 1989 году — как раз, когда ломали Берлинскую стену. И сейчас я говорю: ее снесли потому, что ломились на наш с Богатиковым концерт (смеется). Чистенькая страна, едешь вечером — огоньки, окна в домиках горят, елочки, как на рождественских открытках  нарисованные… Но через две недели начинаю выть волком: хочу домой!

  Трижды мы были в Германии. Вторая поездка уже не принесла такого восторга,  так же, как и  третья. Бывал в Швеции, в Стокгольме, Упсале. Уже в 90-х там были районы, куда полиция боялась показываться. Мусор на улицах, на веревках  белье сушится, и восточные лица кругом… Италия — Рим, Флоренция… походил я, погулял, поснимал на видеокамеру, сколько мог. Были на аудиенции у Папы Римского, поднимались на купол собора св.Петра. Неделю пожили на берегу Тирренского моря. Из окна номера были видны острова – Джильо, Монте-Кристо, Эльба. Мне удалось на них побывать. Собственно говоря, все эти все острова —  Крым один в один. Море,  горы, растительность…

ОТ ЧЕГО СЛЕЗЫ НА ГЛАЗАХ И МУРАШКИ ПО ТЕЛУ

— Вы общаетесь с огромным количеством людей. Вы замечаете в России какие-то изменения после Крыма? Как вас, крымчанина, встречают на материке?

— Приведу только один пример. Пару лет назад меня пригласили на Фатьяновский фестиваль во Владимирскую область — имени Алексея Фатьянова, знаменитого поэта-песенника. Нашли меня по интернету — кстати, многие меня именно там и находят, на просторах Сети. Я приехал. Концерт на фестивале шел часов пять-шесть, меня пригласили на сцену уже после третьего часа.

— Зрители явно уже подустали…

— Праздник проходил в центре города, там есть такое место, которое называется «Солнечная поляночка» — это строчка из знаменитой песни Фатьянова. Высоченные березы, сосны, огромный амфитеатр, а внизу — сцена. Вот в этом амфитеатре собирается несколько тысяч человек. И я прочитал «Мы однажды вернемся, Россия» и начал петь гимн Севастополя «Покуда Севастополь будет русским, Россия не изведает стыда». И вдруг зал поднялся! У меня горло перехватило, но я допел. После этого мне организаторы сказали, что у них за 40 лет проведения этого фестиваля такого не было! Это был, по-моему, 2015 год. Все чувства после возвращения Крыма были ещё свежи…

— А как люди вставали: кто-то один встал, за ним другие потянулись — или единым порывом, разом?

— В памяти осталось, что встали все разом. Именно на словах «Покуда Севастополь будет русским…»

И это происходило постоянно. Однажды  меня пригласил  в Питер Сергей Миронов, лидер «Справедливой России». «Октябрьский зал», самый большой, в центре Санкт-Петербурга, там тоже тысячи две народу. И та же самая картина — на эту песню народ встал. И до сих пор везде в России, где бы я ни пел эту песню, люди встают и слушают стоя. Люди воспринимают Крым как нечто объединяющее и родное, зовущее, то, что сплачивает… Две вещи, которые нас объединили  — это возвращение Крыма и «Бессмертный полк». Это то, отчего слезы на глазах и мурашки по телу. И невероятная сплоченность людей — по всему миру, в разных странах.

— «Поэт в России больше чем поэт» — вы сами признались, что предсказали возвращение Крыма, даже время указали…

— У меня еще смешнее было. Как-то дочка Ксения, с 2011 года она в Белоруссии возглавляла конно-спортивную школу, звонит: «Пап, как мне сделать — я не хочу уезжать из Крыма, но хочу российское гражданство». Я ей: «Доченька, потерпи немного!» И вот проходит каких-то полгода — и мы все начинаем получать российское гражданство!

— …вы сторонник Путина…

— Да, я считаю, что лучшего руководителя в России до сих пор не было вообще.

— …и теперь, наконец, вопрос. Путин в своем Послании Федеральному Собранию и в своей инаугурационной речи, подкрепленной Майским указом, выдал такие перспективы для России! Причем накануне многие «политологи» каркали, что Россия не видит образа будущего, потому что его у неё нет и пр. А вот предскажите-ка, пожалуйста: что будет с Россией, скажем, через пять лет?

— Конечно, это дело неблагодарное, «предсказывать». Но я попробую ответить, как я это вижу. У нас такая ситуация: мало того что Россия — безграничный источник талантов – учёных, открывателей, конструкторов, артистов, писателей… Но еще и те, которые раньше уехали на Запад, сегодня возвращаются! Пусть пока немного, но это только начало. Кроме того, далеко не все, кто покинул нашу страну, были эйнштейнами и ломоносовыми. Это наши либералы цену набивают. Да, были талантливые люди, но это единицы из многих. Так вот эти единицы и возвращаются.

Я читал несколько таких историй. Один, например,  в Америке, в  знаменитой Силиконовой долине, имел собственную лабораторию, дом, все удобства и т.д.  И вдруг кто-то из американских коллег ему говорит: «Да мы с вашей Россией уже покончили. Сейчас отправим туда людей, которые перед каждой воинской частью поставят  свой пивной ларек — и споим вашу Россию окончательно, там вообще ничего не останется!»  Нашего героя это так перекосило, что он решил: не дождётесь! Плюнул на свою лабораторию и приехал домой. И он не один такой.

— Кстати, многие уже стали получать здесь и лаборатории, достойные зарплаты…

— Путин – что для него поначалу главное было: чтобы была дубина, которой можно было бы отбиться от всех желающих прийти к нам с «пивным ларьком». И он дубину эту сделал, процентов на 80 армия уже перевооружена. И остальное идет по-накатанному. Главное, чтобы никто не мешал.

Теперь у нас концентрируются научные силы. Насчет зарплат и пенсионного возраста либералы будут еще долго орать. Есть сайт «Сделано в России», кажется, так он называется. На нём чуть ли не ежедневно обновляются данные: открываются школы, детсады, больницы, заводы, мосты, электростанции. Да нигде в мире, в конце концов, не делают атомных ледоколов! А мы делаем!  Я уже не говорю про ракеты…  

Мы строим атомные электростанции по всему миру. Только что спущена на воду плавучая атомная электростанция. У нас создана уникальнейшая технология утилизации ядерных отходов, ее нигде больше нет! Американцы потратили какие-то жуткие триллионы долларов, и у них ничего не получилось, а у нас, по-моему, пять заводов работает.

— Здесь прямо просится, чтобы вы сказали: это все хорошо, но нам не хватает… Чего нам не хватает?

— Крым стал своеобразным катализатором процесса возрождения русского общественного сознания, так сказать, включения мозгов. Мы должны понять, что за нас никто ничего не сделает. Нам нужно самим включаться в возрождение Отечества. «Бейся там, где стоишь», как говорил Александр Невский. И мы победим! Каждый должен быть на своем месте.

— А мы сможем это понять, каждый?

— Начинать нужно с образования.

— Люди после Крыма воспряли, это заметно. Но та волна воодушевления проходит…

— Эмоции быстро утихают. Но у нас каждый год что-то происходит, что заставляет людей встрепенуться.  Помимо Крыма была Олимпиада, были победы в Сирии над ИГИЛ, идут активные стройки – тот же Крымский мост, трасса Таврида, целые комплексы на Дальнем Востоке, включая космодром «Восток». Я за последнее время побывал в разных уголках России и видел своими глазами красивые современные города, не уступающие европейским.

И без праздников никак нельзя, если мы будем все время только киркой орудовать, мы загнемся. Нужны праздники — яркие, чтобы весь мир задохнулся от восторга. Чтобы весь мир понял, что мы умеем не только воевать, но и праздновать. Сейчас к нам на чемпионат по футболу люди со всего света приедут — из той же Америки, Европы. Нетрудно догадаться, как они на бесплатный проезд между городами среагируют — у них же ничего бесплатного нет, даже на олимпиадах. Я думаю, наши волонтеры на руках их носить будут, пылинки сдувать.

— А они вернутся домой и скажут: а у них был допинг!

— Ну, это святое… Я же тогда написал к зимней Олимпиаде-2018: «Пока не потеряли всё, что свято, во имя тех, кто не пришел с войны, не продавайте Родину, ребята: не стоит та медаль такой цены!» На эти строчки были тысячи комментариев. И кто-то мне писал: мы все равно будем болеть за этих ребят, они добьются того, что в конце им разрешат пройти под своим флагом…  Не разрешили! И я об этом говорил. И если бы не хоккейная команда наша, которая утерла всем нос, завоевав золото, то и вообще говорить было бы не о чем. А вот ради этих двух девчонок-соплюшек мы опустили страну на колени! Потому что «это их единственная жизнь, и они больше в жизни ничего не умеют делать»!

— Одна из них уже уехала тренироваться в Канаду, ей не нравится ее тренер.

— Да, в благодарность за все.

— Если суммировать: ваш рецепт «вставания с колен» — это вернуться к себе, поверить в свои силы..?

— Нужно работать с нашим молодым поколением, начиная с детского сада, со школьной программы… Мне учителя пишут со всей России, что они мои стихи читают на уроках. На моих стихах в Европе русский язык изучают. Но сейчас речь не об этом. А о том, чтобы еще в школе правильно переводили эту фразу Джонсона насчет патриотизма — с этим словечком «даже», о чем мы с вами в начале говорили. А для обычного, нормального человека патриотизм — это смысл его жизни. В противном случае он никто и зовут его никак.

И он нигде не будет нормальным человеком, особенно за пределами своей страны. Огромная ответственность лежит на родителях, на преподавателях. Этот рецепт заключается в том, чтобы понятие «патриотизм» поднять на достойную высоту.

Вам понравился этот пост?

Нажмите на звезду, чтобы оценить!

Средняя оценка 4.7 / 5. Людей оценило: 28

Никто пока не оценил этот пост! Будьте первым, кто сделает это.

Смотрите также

Как не попасть под колесо истории

Польша являлась и является инструментом

Кто не помнит своей истории, тот её потеряет

Оставить комментарий