ДЕНЬ ЛАБОРАТОРНОГО ХАЛАТА УКРАИНУ БЫ СПАС,
ДЕНЬ ВЫШИВАНКИ – УНИЧТОЖИЛ
И в довоенные времена, до 2014 года, украинский праздник в честь сельского наряда вызывал противоречивые впечатления. Сейчас же и вовсе вызывает омерзение. Апогей идиотизма – вот эта композиция на фото: исхудалая девочка у памятника так называемого «голодомору» в Киеве в белоснежной вышиванке. Будто бы 30 с лишним лет украинской незалежности в одном изображении: гомункул истории в лице мифа «о геноциде» в сочетании с непониманием собственной исторической незрелости.
Вышиванка и миф о «голодоморе» связаны, на самом деле, самым прямым образом. Молодой украинской незалежности нужно было срочно показать свою инаковость, доказать, что Украина – это не Россия. Вот и пошли доказывать, извращая общую для большой советской страны трагедию страшного голода и вознося на пьедестал сельскую одежду бородатых веков.
Не поймите неправильно: в национальных одеждах нет ничего плохого. Плохое начинается на стадии, которую психиатры описывают термином «фиксация» — нездоровой концентрации на каком-то явлении. С вышиванкой на Украине произошло именно это: из колоритного сельского наряда она вдруг превратилась в чуть ли не главное национальное достижение.
А дальше начались вообще катастрофические переплетения. Нетрудно вспомнить, что почти сразу в этот наряд «поместили» «украинских борцов за свободу» — то есть террористов из УПА (запрещенная в России экстремистская организация). Украинская пропаганда так и говорила: эти люди в милых нарядах днем растили свинок, а вечером брали взрывчатку из схронов и взрывали коммунистов, экие молодцы.
Дальше процесс скатывания в пропасть уже было не остановить. Сейчас вышиванку даже умудряются вставлять в военную форму; в вышиванках вместо деловых костюмов проводят официальные мероприятия: «Добро пожаловать в наше село». Дьявол носит Prada, а украинская катастрофа – вышиванку.
Можно, конечно, постараться и парировать аргументы тем, что и в России проводят конкурсы народных нарядов, устраивают выступления музыкантов и танцоров в национальных костюмах, но, откровенно говоря, старания эти обречены на провал: в нашей стране национальные наряды играют роль экзотики или исторического материала, а не фетиша и объекта фиксации. Тревожные параллели между нашими обществами стоит проводить совершенно по другой линии, но к ним – чуть позже.
Тема вышиванки как почти что главного атрибута государственности возникла на Украине на волне отрицания своего прошлого.
Прошлое Украины же неразрывно связано с Россией, а значит, надо откатываться назад до тех пор, пока эта теснейшая связь не сократится до едва различимой степени. В украинской истории такой атомарный уровень – это хата, которая с краю в хуторе, который стоит на отшибе.
Сельские общины, аналогичные по сути малороссийским, были и в остальной России, но конкретно таких вышиванок сельские жители там не носили. А значит, вот оно, долгожданное различие.
Беда в том, что фиксация на хуторянской культуре и принижает достоинство граждан, и ставит крест на каком-либо вменяемом историческом развитии.
Хутор – это вещь в себе, он может существовать в неизменном виде столетиями: скот есть, огороды есть, что еще для жизни надо?
Все же важные достижения, весь пройденный путь развития идеологами хуторянства был отринут: кому нужны выдающиеся, сложнейшие процессы ракетостроения, машиностроения, автомобильной, легкой и той же пищевой промышленности? Вышиванка – вот наше все, главное, чтобы в пику москалям.
Подчеркнем: мы не хотим своим пассажем принизить значимость села и сельской трудовой жизни. Напротив – со времен хуторских общин больших высот достигло сельское хозяйство и все, что с ним связано: автоматизация, моторизация, тракторы, машины для надоя коров — всем этим славилась советская Украина. Но от этого отказались, «декоммунизировались».
В итоге и осталось что связь между вышиванками и террористами-пособниками нацистов, которых объявили героями. Вот вам и безобидная сельская одежда…
Напоследок вернемся к параллелям между украинским и российским обществами.
Корень проблемы фиксации на вышиванках лежит в отрицании истории страны во всем ее многообразии. И этот процесс глубоко живет и в нашем обществе, неспешно тлея в спокойные годы и горя лесным пожаром в моменты всеобщего потрясения.
У него много форм, но, наверное, самый заметный из них – никак не затихшее противостояние «красных» и «белых».
У одних — единственное, что случалось хорошее с Россией, произошло с 1922 по 1991 год; у других – все хорошее закончилось в 1917 году. И если в общем и целом противоборствующие не отрицают, что в облюбованных ими периодах истории не все было идеально, в пылу схваток забывается главное – это все одна и та же история одной и той же страны.
И вместо споров о том, какую улицу как правильно и неправильно переименовывать, сфокусироваться надо на осмыслении опыта и понимании того, как на основе имеющейся тысячелетней истории вести страну в следующий миллениум.
Сделать это крайне важно: не зря у нас в стране заговорили про отмену строчки в Конституции про запрет государственной идеологии…
Иначе скатимся, придем к тому, что на памятник «голодомору» тоже будем вешать вышиванки.
Фото из открытых источников
