СТОИТ НАПОМНИТЬ
26 июня — пятая годовщина смерти Евгения Максимовича Примакова. Его понимание и чувствование истории самым серьезным образом влияло на внешнюю политику России весь период его государственной деятельности на любых должностях — и главы МИД, и директора Службы внешней разведки, и премьер-министра.
До референдума 2014 года, вхождения Крыма в состав РФ, чеканной формулировки Владимира Путина — «Вопрос Крыма закрыт!» — Евгений Примаков сформулировал один из основополагающих принципов, касающихся судьбы и статуса Крыма.
Как вспоминает сенатор Константин Косачев, Примаков всегда комментировал тему Крыма не с политической, а с гуманитарной точки зрения, он не считал справедливой и юридически безупречной передачу Крыма Украине в 1954 году, но всегда подчеркивал важность защиты прав, свобод и интересов жителей полуострова:
«Евгений Максимович говорил о том, что до тех пор, пока права и свободы крымчан обеспечиваются украинским государством, вопрос не подлежит вскрытию. В этом я усматриваю его провидение, мудрость, потому что вопрос оказался вскрытым именно в силу того, что украинские власти последовательно шли по пути ущемления автономии Крыма и нарушения прав и свобод его жителей. Развязка, которая произошла на наших глазах в 2014 году, явилась логическим следствием в том числе тех оценок, которые делал Примаков».
Косачев назвал такую оценку ситуации с Крымом пророческой. Именно это и произошло: Украина перестала обеспечивать права и свободы жителей регионов, в частности Крыма. Если напоминать, как это было, событийный ряд будет очень длинным. Отмечу то, что было одним из ключевых триггеров, когда исторически предопределённый процесс ухода Крыма получил четкие временные координаты.
Крымчане четко почувствовали угрозу для своих прав и свобод, когда увидели горящих и раненых бойцов крымского «Беркута», защищавших государство на улицах его столицы. Крымскому «Беркуту» отвели роль преторианцев — а перед гибелью государства они погибают или первыми, или последними, в зависимости от того, меняется власть «сверху», или «снизу», переворот это или революция.
Крымчане увидели, что государство, которое защищали «беркутовцы», отдаёт их на растерзание толпе националистов, а значит, этой толпе и примкнувшим к ним может быть отдан любой регион, несогласный с этой националистической ордой, прикрывавшейся демократией, а по сути являвшейся орудием в геополитической спецоперации. Это было ощущение не просто политической и культурной, но и физической угрозы для всех тех, кто в своей публичной, политической и общественной деятельности был приверженцем традиционных ценностей и ценностей Русского мира.
Вызов украинских «революционеров» был принят Крымом, вызов глобалистов-демократизаторов был принят и оценён Россией. В Крыму состоялся референдум, Россия приняла Крым в состав федерации. Крым и Россия преподали демократизаторам и националистам серьезный урок. События 2014 года четко поставили принцип: стоит внимательно относиться к защите естественных прав на культурное, историческое и политическое определение — на фоне глобального стона о правах расовых, правах всяческих меньшинств и неопределившихся, кто они есть и зачем, но кричащих, что «право имеют».
