Елена РУБЦОВА
Мягкий июльский вечер после дневного дождика манил и обещал массу приятных минут, если мы отправимся на прогулку. Покинув бетонные казематы своей квартиры, мы с мужем решили прогуляться по набережной родного городка. Маршрут выбрали не самый короткий, зато самый красивый: не спеша пройтись парками пансионатов и санаториев, которые расположены на пути.
Санаторий «Славутич» прошли, любуясь цветником и ухоженной территорией, весело играющими детьми и их заботливыми бабушами, родителями. Безмятежно гуляя, мы не заметили, как оказались за четырьмя железными заборами сразу. Это была территория пансионата «Юность». На каждом заборе имелась калитка, а на каждой калитке висел замок. Решили возвратиться обратно.
Увидели, как парень запирает последнюю калитку, через которую мы попали сюда. Ускорили шаг. Попросили его не запирать калитку, чтобы молодой человек нас выпустил. Но он, закрывая своим корпусом доступ к калитке, с еще большим рвением стал ее запирать. Глядя на нас, как на преступников, он спросил: «Кто такие? Как попали на территорию?» Муж ответил, что мы зашли сюда через эту калитку, тут живем и хотим выйти. В ответ он …потребовал от нас документы! И отказался выпускать на волю! Терпению супруга пришел конец: внятно прозвучал набор идиоматических выражений, и калитка мгновенно отворилась! Да, с человеком пришлось разговаривать на понятном ему языке. Оказалось, не так просто сегодня пройтись по городу…
Идем по улице, вдоль речки Демерджи, под большими платанами. Чинара или платан — замечательное дерево: с крупными листьями и зелеными соцветиями-шариками. Листву платан начинает сбрасывать одним из последних, в ноябре, а шарики висят, болтаясь на ветру до весны, пока первые листочки не вытеснят их. Тогда шарики рассыпаются в мелкие семечки-семена и, упав на землю, могут дать жизнь новому дереву. В сутки платан поглощает не одну сотню литров воды. На Кавказе специально высаживали платаны и эвкалипты, чтобы победить малярию.
Попадаем в приморский парк. Его разбили сразу после войны, более шестидесяти лет назад. Два вида кедров: ливанский и гималайский раскидистыми могучими лапами словно обнимают центральную аллею парка, сверху нависая и почти соединившись с противоположных сторон аллеи. Раньше, до перестройки, эта аллея утопала в розах. Были среди них и штамбовые, в рост человека. Цветение роз в Крыму — длительный процесс. Все виды современных роз привиты на мощный корень шиповника, что позволяет цвести розам с конца мая до глубокой осени. Пока «Снежная Королева» случайно не заглянет сюда и ледяным дыханием не заморозит цветы. Тогда розы заботливо обрезали, и цветы отдыхали до следующей весны. Весь парк был поливным. Он весело улыбался каждому своими вечнозелеными лужайками. На этих лужайках выросли мои дети, тут часто мы играли всей семьей в бадминтон или в мяч; или, расстелив одеяла — прятались от дневного зноя: слушали пение птиц, наблюдали за игрой белок, читали. Каждая аллея была огорожена вечнозеленым кустарником — аккуратно подстриженным бересклетом. Были тут и деревца граната, и кустики самшита.
Сегодня парк выглядит по-другому. Удобные старинные скамейки исчезли вместе с розами в одно время: когда, во время перестройки, стали давать народу по четыре сотки земли. Сбылась давняя мечта простого человека — он стал обладателем клочка своей земли. Так почему бы не иметь эти же розы лично у себя, за забором? И скамейки удобные, ну почему их не сломать и не сдать чугунные основания на металлолом? Видела я эти розы. Они растут в так называемой в простонародье «долине дураков», за перевалом. Там, где получены наделы «фазендейро».
Перестали существовать газоны: у города нет денег платить за воду. Бордюры покосились от самосвалов, участвовавших в возведении большого дома, прямо на территории парка. Обломаны ветви кедров, торчащие и кричащие, чтобы их больше не уничтожали. На новое асфальтовое покрытие денег нет. Лет пятнадцать, как закрыт единственный в парке туалет.
Дабы не быть сбитыми несущимися, что есть мочи, на мини автомобилях, малолетними гонщиками, мы решили пройти по параллельной аллейке. А зря! Вдруг из куста, прямо на нас, выехал всадник на кауром жеребце и конь заржал! От неожиданности мы с мужем шарахнулись в противоположную сторону. И когда сзади протрусил нечесаный, пузатый, пони с улыбающейся девочкой в седле: мы тупо констатировали факт, молча переглянувшись, решили вернуться на аллейку, но теперь уже не теряя бдительности.
А вот и начало набережной. Первой на нашем пути встретилась торговка креветками. Маленькие розовые креветки были заботливо разложены в стаканчики, которые стояли на грязном ящике. От них исходил специфический запах.
Рядом примостился мужичок с лицом сливового цвета. У него, прямо на земле, на бумажке, в рядок разложены копченые рыбины сомнительного происхождения.
Напротив, под большой крымской сосной, расположилась чайная-кофейня: столики, чашечки. И тут же, на лавочке бригадным методом трудилась пятерка студентов медиков из Симферопольского института, негритянской внешности. Они впятером споро заплетали млевшую от удовольствия девчушку лет семи. Мамаша фотографировала эту идиллию к всеобщему удовольствию работников и работодателей. Особям женского пола, не обладающим длинными волосами, вплетаются ленточки и получается много-много длинных веревочек на голове! Если в прошлом году плетение афрокосичек было прерогативой донецко-запорожских пришелиц на курортный сезон, то в этом году негры перехватили инициативу. Их больше, и плетут они быстрее. Сказывается родное занятие.
Далее в ряд расположились девять забегаловок с грязными мятыми скатертями, если они вообще есть, претендующие на звание ресторанов. Официанты, заглядывая в глаза, настойчиво приглашают посетить их заведения — выпить и закусить. Это открытые заведения, вплотную примыкающие к пляжу и друг к другу. С двух сторон одной стены звучит два надрывающихся певца одновременно, их потуги сливаются в общую какофонию. Кто кого переорет. Потенциальные клиенты шарахаются от перспективы посидеть в таком кабачке. А когда все кабачки завывают одновременно, и в некоторых наблюдается несколько «певунов» — это нечто!
Напротив этих питейных заведений, под полузасохшими, обгорелыми от мангалов деревьями, на скамейках сидят и режутся в шахматы старички — это любители местного шахматного клуба, который приказал долго жить. Рядом в белом халате сидит на табурете старушка, она за небольшую плату измеряет артериальное давление. Тут же примостился другой старичок. У него морские свинки вытаскивают на бумажечках будущее! К этому предприимчивому старичку очередь — желающих узнать свое будущее много.
Громко объявляет об очередном концерте парень с мегафоном. Кепка, от старания, сдвинулась на одно ухо, на футболке — позы камасутры.
В пяти метрах, на параллельной аллее, штук сто палаток. С сувенирами, бижутерией, косметикой, парфюмами, сумками, одеждой, картинками, обувью, книжками и еще не знаю чем. Парка и аллеи не видно, их уже просто нет. Есть базар и торговые ряды.
Боже, кого я вижу! Северные белые лайки. Пять штук. Лежат на земле с вываленными языками и удивленно-измученными голубыми глазами. Какой «палач» привез их сюда? Но находятся желающие с ними фотографироваться. Рядом сидят в тельняшках обезьяна с хозяином и с презрением смотрят на пришельцев с далекого севера. Конкуренция! Но тут обезьяний хозяин просит «Боцмана», это кличка обезьяны, почесать ему голову. Сразу находятся клиенты и для них.
В это время слышны дикие крики и вопли с аттракциона. Люди зависли вниз головой на высоте десяти метров. Предварительно аттракцион поболтал и протряс их по всем направлениям, как следует! Пауза. Слышен только звон падающих предметов на землю. Это из карманов и сумок вылетает последняя мелочь и другие оставшиеся до сего момента предметы. И снова визг, крики, которые в конце аттракциона перекрываются мощнейшим ударом рок музыки прямо по мозгам!
Бедный, бедный крошка енот! Он сидит на пластмассовом стуле. Видно, как ему неудобно и как он устал. А его продолжают мучить и донимать сотни рук.
Тут же идет бойкая торговля билетами на экскурсии. И продают сладкую вату, и мороженое, и попкорн, и воду, и кукурузу, и самодельные пирожные, и семечки, и ядовитую маклюру для лекарственных настоек. И водку для маклюры, и поддельные суррогатные вина на розлив, и еще черт знает что…
А вот и взвод цыганок-гадалок! Они сидят в ряд на расстоянии десяти метров друг от друга. Каждая со своим стулом, с цигаркой в зубах. Сверкая золотыми желтыми зубами, кучей цепей на всех имеющихся конечностях, и крестов, и колец с перcтнями, и картами в руках, и пристают «погадаться».
Несчастная игуана не хочет смотреть на окружающий ее опостылевший мир. Владелец-мучитель машет рукой, на которой сидит животное.
Надрывается что есть мочи караоке. Их тоже штук десять на набережной. Думаю, это для шумового терроризма. Под хорошим градусом отдыхающая дама из России внушительных размеров поет: «Гоп-гоп, а мы танцюем!» и трясет «кормой» так, что привлекает внимание не меньше экзотических животных.
И вдруг оглушительный удар аттракциона «Молотобоец» — бац!
А вот и настоящий индеец. В роскошной короне, из перьев кондора, на голове. В мокасинах и кожаной куртке со штанами. Он точно спустился с Анд. Извлекает приятные звуки, играя на своем инструменте. Второй индеец, наверное, его сын, рядом продает музыкальные диски. Тут свой кружок почитателей.
Но его перебивают вопящие крики гитаристов с рюкзаками. У них микрофоны и бубны.
Прибежали со своими табуретками юные торговцы с дисками и табличками «Казантип» и врубили музыку в стиле «тыц-тыц».
Загорелый местный алкаш тоже работает. Он зазывает в мегафон на рыбалку с пикником: «Снасти наши — рыбки ваши!»
По всей набережной шаркают бомжи, активно роются в мусорниках и в кустах — ищут еду и бутылки.
Детский аттракцион «Летающие лебеди». Отчаянно плачет маленькая девочка. Она упирается, а родители, взяв за руки, тащат ее домой. Она повторяет рыдая: «Я не хочу спать!»
Каждый игральный автомат: стрелялка, хлопушка, хоккей — игрушка издает шумные звуки с трещащей музыкой. Смерть с косой приветствует каждого на входе в зал игровых автоматов собственной персоной.
Тут есть еще любители побыть, хоть на мгновение, принцессой с принцем или королевой с кавалером! Надеваются шляпы, прилаживаются платья с обручами и кринолинами. С блаженной улыбкой садятся на трон. Остановись мгновенье — ты прекрасно! Фото на память!
Рядом, у фонтана «Мальчик с рыбкой» пилит свою скрипочку местный сумасшедший. Он зажал маленькую скрипку между ног, как виолончель, и активно пилит ее уже лет пятнадцать. Звуки, которые изрыгает скрипка, можно назвать чем угодно, но только не игрой. Но мальчика все знают и не трогают.
Прямо в гуще кипящего котла набережной разборка: негры, одетые в свои бумба-юмбские тряпки, сцепились с цыганом за место. Тут же любопытные наблюдатели заключили пари: кто кого победит в схватке. Это даже не зоопарк…
Напротив главпочтамта соорудили сцену, и на ней дает представление «церковь Христа».
Сквозь толпу бегут полуголые люди с бразильскими флагами (зеленое поле и желтый круг посередине). На флаге — логотип какого-то ночного клуба.
А когда мы увидели с красными точками на лбах, семенящих гуськом кришнаитов, бесконечно повторяющих свою «хара кришну», я подумала: «Пока моя крыша не поехала, пора домой».
И это далеко не все обитатели набережной нашего городка!
Во время прогулки у нас сложилось впечатление, что торгующих больше, чем отдыхающих.
Вообще-то я бы рекомендовала нашим властям расширить и углубить набережную в Алуште: все желающие делать свой бизнес тут не помещаются!
2009г.
