БЫЛЬ
Замечательный человек был Раги́м Исмои́лов – ветеран Великой Отечественной войны, ветеран труда. Волею судьбы довелось мне с ним познакомиться и, хоть и недолго, пообщаться здесь, в Севастополе, в городе, который дед Рагим полюбил всей душой и считал его если не родным, то очень близким.
Семья Исмоиловых проживала в небольшом городке Термез, что в Сурхандарьинской области Узбекской ССР, на южной окраине огромного СССР. Отец трудился на хлопкоочистительном заводе; умер ещё в сороковом году – хлопковая пыль, штука вредная. Мать, два брата постарше, оба работали на железной дороге, и младшая сестра – совсем небольшая по азиатским меркам семья.
Когда началась Великая Отечественная война, Рагиму не было и 14-ти лет.
Братья ушли на фронт почти одновременно. Один погиб чуть ли не в первом бою, а второй — даже не доехав до фронта: эшелон попал под вражескую бомбёжку.
Хоть и будучи подростком, Рагим считал себя обязанным отомстить врагу за братьев. В военкомат он ходил почти ежедневно, его там и ругали, и прогоняли, пока кто-то, видимо, оценив напористость паренька, не предложил ему — как это тогда называлось, не знаю, а сейчас это называется — альтернативу.
Его направили в команду сопровождения грузов, отправляемых по железной дороге. Нет, не воинских эшелонов и транспортов — этим занимались специальные воинские подразделения, а грузов, не менее ценных – с продовольствием, которым также полагалась военизированная охрана. Конечно, никакого огнестрельного оружия юнцу не выдавалось, но для того, чтобы быть в команде и выполнять разнообразные работы во время транспортировки, Рагим был вполне пригоден.
Основными видами поставляемого продовольствия были мука, растительное масло, мясные консервы, овощи, бахчевые и фрукты: свежие, если по сезону, и сухофрукты. Особенно – сухофрукты. Ерунда, думаете? Нет, далеко не ерунда! В больших количествах этот, почти что «стратегический», груз бесперебойно из Средней Азии доставлялся на Запад страны – на базы прифронтового обеспечения, а также на Север, на Урал, в Сибирь, на Дальний Восток – туда, где уже к той, что имелась, быстрыми темпами разворачивалась и развивалась вывезенная эвакуированная промышленность.
И охранять эти грузы надо было не столько из-за того, что где-то по дороге вполне могли и «пошалить» с беспризорными вагонами, под завязку набитыми мешками и ящиками с бесценным вкусным грузом, сколько по причине необходимости постоянно «пробивать» движение, чтобы вагоны не простаивали на запасных путях или в тупиках.
Этой, порой скандальной и нервотрёпной, работой занимался старший группы сопровождения в то время, пока остальная команда охраняла груз и самостоятельно следила за техническим состоянием вагонов.
Дед Рагим рассказывал, что, как только он, будучи членом команды сопровождения, взобрался в теплушку, своего родного дома в Термезе он в течение всей войны больше не видел. Крытый товарный вагон стал для него родным домом. Исколесил почти всю страну. И служба — не сахар. Представьте себе постоянное, в жару и в холод, перемещение в грузовом вагоне: лязг, грохот, сквозняки…
Но ничего, выдержал, привык. Молодой был… На третий год «катаний» уже сам был старшим группы сопровождения, по должности полагалось оружие, к счастью, ни разу не понадобившееся по прямому назначению. И, главное, он научился грамотно и правильно общаться с людьми, ладить со станционными начальниками разных железных дорог страны. Вот откуда у него было безупречное, практически без акцента знание русского языка.
***
Война закончилась, а Рагим только стал призывником. Война войной, а службу в армии никто не отменял, но Рагим – парень опытный, и срочную отслужил образцово. Вернулся, как сначала думалось, навсегда, в родной Термез. Пошёл работать снова на железную дорогу, благо, опыт уже был, и учиться в вечернюю школу – навёрстывать упущенное.
Учиться хотел страстно! После вечерней школы решил попытаться осилить и высшее образование. Все уговаривали идти на заочное обучение, но Рагим справедливо полагал, что всё же лучше получать образование дневное, так как «воробей – это тот же соловей, только заочник», да и своей семьёй обременён он тогда не был, зато были желание и способности учиться.
Так что подал документы Рагим в Ташкентский институт инженеров транспорта, на факультет организации перевозок, который успешно окончил. Кроме того, по своей инициативе, помимо основной специальности, в том же институте параллельно посещал занятия и обучился премудростям по работе хозяйств материально-технического снабжения. Правильно: учиться — так учиться!
Вернулся дипломированным специалистом домой, в Термез. А перед тем, как вернуться, проходил практику в Самарканде, на тамошней большой железнодорожной станции. В Самарканде он и приметил свою вторую половинку – красивую девушку по имени Сария́, казанскую татарку родом из Севастополя.
Немногие об этом знают, но из Севастополя в 1944 году выслали не только крымских, но и почти всех казанских татар. Видимо, гребли всех татар без разбору; некогда было разбираться: крымский-некрымский. Вот так и случилось, что в эшелон, везущий в Среднюю Азию ссыльное крымско-татарское население, попала и казанско-татарская семья, из которой, к концу пути, выжила только Сария… Её взяла к себе другая женщина, крымская татарка, которая и сама долго не прожила на принудительно новом месте жительства. Нелегко было Сарии, что тут говорить…
Сария прекрасно помнила город своего детства, и друзей, с которыми играли на улице (её семья жила в районе, называвшемся Цыганской балкой; сейчас это район улицы Катерная, склон с видом на улицу Пожарова). Она помнила море. Конечно, можно было поднять какие-то документы, что-то предпринять, но кто бы всем этим занимался и когда? Надо учиться, надо работать, надо жить. Всё это после, когда-нибудь после… А тут ещё и такой парень появился, в которого нельзя было не влюбиться.
***
В Термез Рагим приехал вместе с молодой женой. Всё у них было нормально. Хорошая семья, хорошие дети. Сам он очень даже неплохо состоялся по жизни. Всем детям дал образование, всех поставил, как говорится, на ноги.
Но как бы хорошо ни было, Сария мечтала о Севастополе. Очень. Да всё никак не получалось даже просто туда съездить. Дети, работа, бесконечные заботы… В начале 90-х годов услышали, что татар обратно в Крым начали пускать, но как туда срываться-ехать? В Термезе у них большой дом … да и возраст.
Мечты мечтами, однако о переезде в Крым у них в семье никаких разговоров не было.
Время шло, и вот однажды дед Рагим сделал то, что может сделать для своей супруги только беззаветно любящий её муж. Он в Севастополе снял на длительный срок (благо, средства позволяли) хорошую квартиру и вместе с женой приехал сюда пожить. И с условием жене: если понравится и если захочешь, то куплю жильё и будем жить на два дома: полгода в Термезе, полгода в Севастополе.
А вскоре к ним в Севастополь также приехала и внучка, Гульнара; она училась в Ташкентском университете, взяла академический отпуск, чтобы побыть рядом с дедом и бабушкой – мало ли, всё же помощь им, да хотя бы по дому, была бы не лишней.
Тётушка Сария, наконец-то, увидела свой родной город. Она побывала на улице своего детства. Что-то было узнаваемо, но в основном всё стало совсем другим. Она говорила, что мала́ она была тогда, и Севастополь ей запомнился тот, красивый, довоенный, а после он же, но весь разбитый, сожжённый… Вот море, казалось, осталось таким же, как и прежде… И всё же она была счастлива, что находилась в Севастополе не гостьей, не в качестве туристки, а жителем!..
Дед Рагим же от Севастополя пришёл в полный восторг. Ему здесь всё очень понравилось: и город, и море, и люди (особенно военные моряки), и климат. Дня не было, чтобы он сам или с супругой, или все вместе, втроём с внучкой, куда-нибудь не выходили в город или не выезжали по Крыму.
Как я с ними познакомился? Очень просто: они жили недалеко от меня. Как-то так получилось, что дед Рагим обратился ко мне (просто я оказался или, вернее сказать, мне посчастливилось оказаться поблизости) с какой-то небольшой житейской просьбой: что-то надо было ему подвезти-поднести. Я помог, чисто по-соседски, безо всякого… Вот так и познакомились, начали общаться.
Несмотря на разницу в возрасте, а я был намного моложе деда Рагима, мне было легко общаться и с ним, и с тётей Сариёй, и, конечно же, с юной Гульнарой. Довелось мне, неоднократно причём, быть для них своеобразным гидом: я показывал им город, возил в Балаклаву, по живописным окрестностям Севастополя… Бывал я и в доме у них.
Приехали они в Севастополь где-то в конце апреля 1996 года, а в начале сентября засобирались обратно в Узбекистан. Как ни хорошо им было в Севастополе, но тётя Сария сильно заскучала по своим внукам, по дому… Приобретать в Севастополе жильё она не захотела, но пообещала вернуться сюда, и, возможно, надолго.
***
Откуда я узнал о том, что деда Рагима уже нет на этом свете? Однажды, во время очередной поездки по окрестностям Севастополя (а мы решили побывать в Большом Чернореченском каньоне) с нами поехал мой приятель, сверстник и коллега Дима – он хорошо знал те места.
Так вот, пока мы восхищались природой, он успел восхититься Гульнарой, внучкой Рагима. Я знал, что они после этой поездки подружились, созванивались, а после отъезда Гульнары в Узбекистан ещё и переписывались. Более того, у них настолько хорошо сложились отношения, что он даже ездил к ней в Ташкент. В общем, со временем они поженились, сейчас уже живут в Москве, у них какой-то бизнес, вроде всё неплохо. Дима в свой недавний приезд в Севастополь нашёл меня и сообщил мне эту печальную весть.
И ещё мне Дима кое-что рассказал. Дед Рагим, оказывается, не просто так, от нечего делать, на целых полгода поехал жить в Севастополь. Он как-то выяснил, что его супруга, тётя Сария, серьёзнейшим образом приболела. Было два варианта дальнейших действий: длительное, малополезное лечение с заведомо известным результатом — либо подарить жене радость от долгожданного свидания с родным городом, а после как Всевышний распорядится. Рагим выбрал второй вариант.
По возвращению из Севастополя в Узбекистан тётя Сария прожила недолго; она ушла из жизни в начале зимы. Переживший её на десять лет дед Рагим из своего Термеза никуда больше не уезжал.
Тётя Сария была мудрой женщиной; она, по всей видимости, обо всём догадывалась, поняла и приняла решение своего мужа.
Без сомнения, она всё же вернулась в свой родной Севастополь и, возможно, надолго…
г. Севастополь
Рисунок из открытых источников
