В год, который праздновался в Керчи как 26-вековой юбилей города, на его центральных улицах появились растяжки с изумивших не только историков словами «Керчь – вечный город». Как ни древна Керчь, а тягаться историчностью с Римом ей не под силу, и посему историки считают заимствование этой фразы по меньшей мере не корректным. С Римом сложно равняться: там сохранилось такое количество исторических и материальных свидетельств его вечности, что в них видны все века этого великого города.
Керчь, полагает старший научный сотрудник Керченского историко-культурного заповедника Владимир Санжаровец, в этом смысле может считаться вечным городом на какой-то там грамм: от собственно древнего города, сопоставимого возрастом с Римом, не осталось зримых и явственных следов.
Керчь способна поразить воображение числом своих памятников, склепами или замечательными образцами курганов, но, кроме этих отреставрированных и реконструируемых свидетельств истории, не сохранилось истинной, как римский Колизей, древности. Как ни печально признавать, но кроме Керчи в мире немало городов, что с не меньшим основанием могут заявить о своей вечности и предъявить материальные свидетельства этого.
Как ни странно слышать такое, но по большому счету Керчи не так много лет. В современном понимании города она сложилась в ХIХ веке, после учреждения Керчь-Еникальского градоначальства. По законам Российской империи годом основания Керчи считался 1821-й, с появлением городской планировки и инфраструктуры. Хотя справедливости ради стоит заметить, что особенности и детали планировки древнего города, к примеру, террасы на Митридате, были использованы строителями нового времени. А вот центральная улица, по мнению керченских историков, могла быть в древности дорогой, ведущей на Феодосию.
Однако любители древности, как правило, не вникают в подобные исторические детали. Для них куда интереснее, что Керчь может щедро одарить их … древними черепками. Люди, впервые бывающие здесь и знакомящиеся с городом, непременно берут их на память. Местные музейщики любят вспоминать, как американцы нагрузили карманы тем, что было выброшено в отвалы на Нимфее. Они прикасались к античной истории, чего в Америке, понятное дело, не найдешь ни за какие деньги, а в Керчи это буквально валялось под ногами. Для них кажущийся бросовым черепок оказался материальным подтверждением соприкосновения с древностью.
На самом деле исторические свидетельства разве что только ради красного словца можно называть бросовыми. Любая находка – монета, фибула, сосуд, украшение, выполненное из полудрагоценных или драгоценных камней, а уж тем более металлов, что особенно прискорбно для историков и археологов, — имеет свой спрос и шкалу ценностей. Даже черепок амфоры, если грабитель знает, что он с гарантией сбудет его в руки заинтересованного коллекционера. Мир коллекционеров настолько огромен и разнообразен, что и сегодня вполне реально встретить людей, которые после дождя с миноискателями без устали рыскают по дорогам, курганам, городищам, на склонах в поисках добычи. Потом эти находки пересекают границу и попадают на рынки. Не секрет, что, к примеру, на московских без труда можно отыскать черепки керченского происхождения по семь-десять долларов за «осколок» древности.
Вопреки неизвестно откуда взявшемуся утверждению, что все керченские городища и некрополи уже исследованы, самые значимые археологические открытия сделаны, а бесценные находки остались в прошлом, каждый полевой сезон по-своему интересен. Наиболее яркие и зрелищные находки – интересные образцы ювелирных изделий – дают раскопки некрополей. Значимые с точки зрения науки результаты случаются и на городищах: просто они не столь, может быть, громкие, но в науке, уверены историки, важен каждый новый шаг в исследовании любого исторического памятника. Вот и нынешний сезон не стал исключением.
Археологической экспедиции Крымского отделения института востоковедения НАН Украины, возглавляемой профессором Александром Айбабиным, удалось сделать поистине уникальное открытие. Впервые за двухсотлетний период археологических раскопок в центре Керчи, на территории древнего Пантикапея, они обнаружили материальное свидетельство, подтверждающее сообщения древних авторов о поставках с Боспора Киммерийского рыбы в города Малой Азии, Фракии, Греции и Рима. У подножия Митридата археологи открыли рыбоперерабатывающий завод из десяти цистерн для соления, судя по костным остаткам, осетровых и сельдевых II-III веков нашей эры. Ближе к морю располагалась большая усадьба владельца рыбного промысла, просуществовавшего двести-триста лет.
Понятно, что теперь к уникальной находке потянутся ни одни специалисты и вопрос о ее сохранении и экспозиции встанет «в полный рост». Профессор Айбабин предлагает закрыть участок специальным стеклом, как это делается в европейских музеях, где отлично знают, что вложения в сооружение и реставрацию музейных объектов окупаются массовым туризмом. Несмотря на гуманитарные проекты президента, вглубь истории они не простираются, поэтому о целостной государственной программе сохранения наследия веков говорить, что толочь воду в ступе. В лучшем случае все замкнется на меценатстве и благотворительности, что по мере финансовых сил замещают отсутствующую гуманитарную политику страны.
Отношение к памятникам – тема непростая даже, казалось бы, с таких не вполне этичных для истории позиций, как их «возраст». В городах, ведущих отсчет своей истории с древности, существуют знаковые, раскрученные места. В Крыму таким примером может служить Судакская крепость. В Керчи это, бесспорно, Аджимушкай. И хотя они плохо сопоставимы по времени, не оно главное для памятника, который может быть молодым, но очень известным и привлекательным по своим особенностям, как те же Аджимушкайские каменоломни, а может быть более древним, но забытым, как керченская крепость Еникале. И отношение туристов к памятникам весьма неоднозначное.
Царский курган, который по идее никого не должен оставлять равнодушным, многих разочаровывает тем, что они видят один памятник: им без интереса античная архитектура. А для американских туристов посещение Царского кургана по ассоциативности восприятия оказалось равносильным пребыванию в Палестине. Поэтому столь важно, считает старший научный сотрудник Керченского историко-культурного заповедника Владимир Санжаровец, преподнести памятник, показать и подать его так, чтобы это было интересно буквально всем. А сделать это можно одним единственным способом: вложить немалые средства в реставрацию и раскрутку, чтобы памятник, образно говоря, заиграл, стал привлекательным и в нем появились атрибуты, усиливающие эффект экскурсионного интереса. Если же оставлять все, как есть сегодня, то особых туристических перспектив ждать сложно.
Потенциал для развития исторического туризма в Керчи есть и, наверное, даже в большей мере, чем в тех городах, куда не зарастает экскурсионная тропа. Перспективным и востребованным направлением в этом плане историки считают создание этнографического музея, который удовлетворяет интерес людей к, казалось бы, самым приземленным, окружающим их каждый день и в течение всей жизни вещам: жилищу, одежде, посуде. «Это было интересно всегда, а особенно сейчас, — убежден Владимир Санжаровец, — когда традиционные формы одежды, пищи, быта стерты глобализацией».
Ведется в Керчи разговор о создании ведомственного морского музея поднятых со дна моря фрагментов кораблей. Однако сами музейщики задаются вопросом, к чему изобретать велосипед, когда мы не храним и плево относимся к тому, что у нас есть. Например, ни один год в соседней с Керчью Ново-Николаевке существует созданный энтузиастом-краеведом Юрием Клименко музей, которому при жизни так и не удалось заинтересовать керченские власти принять его этнографический дар – старинную родовую хатку и музей — в обмен на жилье в городе. Местной администрации показалось заманчивее создать этнографическую выставку в доме межнациональной дружбы «Таврика», чем грамотно распорядиться действительно представляющими историческую и культурную ценность дарами, которые чуть ли не навязывал им покойный Юрий Клименко.
Местные власти почему-то уверены, что Керчь настолько перспективна для туристов, что они сами по себе, безо всякой рекламы, а лишь из чистого любопытства будут приезжать в древний город. Отчасти эта уверенность зиждется на том, что такова в принципе действующая в стране установка: мол, нас и так знают. Но чтобы Керчь стала привлекательной для туристов и любителей старины, ее надо создать в качестве таковой. Сам по себе, безо всяких усилий городом для туристов Керчь не станет. На ее улицах не найти ХУIII века и даже зданий первой четверти ХIХ – они просто не сохранились. Зато старые митридатские улочки и лестницы, если их отреставрировать, могут оказаться весьма привлекательными и востребованными туристическими объектами.
