Рецензия на книгу Константина Ефетова «Париж как Париж»
Когда читаешь афористишия Константина Ефетова, невольно возникает желание дать им некое определение – и приходит на ум словосочетание «иронический концептуализм». Но так ли это?
Обратимся к самому термину – «концептуализм». С латинского языка conсерtus переводится, как «мысль». И действительно, за всем концептуальным искусством стоит в опредёленной форме та или иная мысль. Художниками и последовавшими за ними поэтами было впервые в полной мере предпринята попытка поставить смысл и идею произведения на первое место относительно формы и даже больше – абсолютно отказаться от её значимости.
Вот как определяет значение концептуализма один из основателей этого движения Джозеф Кошут: «Основное значение концептуализма, как мне представляется, состоит в коренном переосмыслении того, каким образом функционирует произведение искусства – или как функционирует сама культура: как может меняться смысл, даже если материал не меняется». То есть концептуальное искусство, в первую очередь, оперирует идеями и смыслами, а не формой. Более того, концептуализм может опираться не только на переосмысление данных предметов и материалов, но и анализировать этот язык и внутри себя, наслаивая бесконечное количество интерпретаций на готовую форму.
Причем иногда абсолютно неважно, была ли донесена до воспринимающего (читателя, зрителя) именно та мысль, которая задумывалась автором. Концептуализм обращается не к чувственному восприятию, но к интеллектуальному, заставляя зрителя думать и мыслить.
Итак, мысль. Однозначно – и ни один читатель не будет против – в творчестве Константина Ефетова именно она, интеллектуальная составляющая (а не чувственное восприятие) – стоит на первом месте. Более того, не просто на первом – а ради нее всё и делается. Причем ради мысли нелинейной, парадоксальной, оксюморонной и просто… неожиданной. Как бы сейчас сказали, «хитровыкрученной».
И тем не менее, способность автора придавать каждому своему даже самому парадоксальному логическому построению «понятность» – абсолютно зрима. В этих стихах всё предельно ясно – как, скажем, то, что если вы пьёте чай из чашки, то в руках у вас чашка, и это не цветок лотоса, а в чашке этой чай, а не горсть наконечников от скифских стрел.
Можно сказать, что в этих четверостишиях всё практично – как в притче, афоризме, хорошем анекдоте – они «полезны», всегда подскажут, дадут совет, помогут найти выход в трудной ситуации, подбодрят, юмором своим дадут понять, что мир не так уж плох, если с ним вместе можно посмеяться. Но эта ясность и приктичность – первый план, верхний слой, земная кора этой необычной поэзии. А ядро её – это чашки, расцветающие на стеблях лотосов. Попробуете выпить из них вместо чая наконечники стрел?
Глубинная теория, способная породить только такую – нестандартную – практику. Когда в одном стихотворении может уместиться до бесконечного количества «мне понятно» и «мне полезно» – понятно и полезно будет всем, но каждому – по-своему. Каждый по-своему будет интерпретировать общую нашу Вселенную, мир человеческий и мир идей. Имеет ли значение для автора всенепременное донесение до читателя какой-то конкретной мысли? Конечно же, имеет. Но недаром он так любит говорить загадками, задачами и теоремами – как в названиях своих книг, так и в необычных картинах, схемах и формулах, их иллюстрирующих, и, конечно же, в самих стихах или рассказах, описывающих курьёзные случаи из реальной жизни, её «странную логику», – значит, ему интереснее, чтобы читатель думал сам, а не «жевал» «готовенькие» аксиомы.
- Пробуйте
- не
- поддаваться,
- Чтоб
- не свихнуться
- совсем:
- Лучше
- ничем
- заниматься,
- Чем
- заниматься
- ничем.
Сотворчество с читателем, стимуляция его мышления, нелинейного взгляда на мир – характерная черта авангардных литературных направлений. В том числе и концептуализма. А определение «иронический», думаю, объяснений не требует. У концептуалистов всегда было, есть и будет море иронии в отношениях с нашим замечательным миром – который можно разъять до кварков, вычислить и измерить до наноединиц, а он все равно останется непонятным. Всё равно раз за разом будет как изумлять тебя, так и ставить в тупик. А потому можно только смеяться… нет, не над ним. Вместе с ним. И даже не над собой – а над собою в нём.
Если кто читал иронические поэмы Тимура Кибирова о системе мироздания и духовных поисках человека – написанные в форме «переделок» сказок «Мойдодыр» и «Незнайка», тот имеет представление о сущности иронического концептуализма. Тот непременно увидит блеск этого стиля в творчестве Константина Ефетова.
- Улыбка –
- визитная карточка
- только людей,
- И ею они
- в эволюции
- к цели ведомы,
- А юмор –
- внезапная свадьба
- двух разных идей,
- Которые
- ранее не были
- даже знакомы.
Хотя сам автор едва ли причисляет себя к каким-то стилям и направлениям. Индивидуальность подхода как к интеллектуальности, так и к иронии говорит об очень самобытном, широкоформатном мышлении. Но и способность к вхождению творчества в мировые литературные и культурологические парадигмы – дорогого стоит. А выход за их пределы становится ещё интереснее.
Отдельного разговора в этом ключе заслуживают «Жэзээлики» – авторское изобретение Константина Ефетова, новое – и одновременно старое, как мир. Я бы сказала, что это форма ораторского искусства (отсылает нас к Цицерону). Такими яркими, ёмкими фразами нужно разговаривать с теми, кого хочешь обличить, но при этом не обидеть. Ими – тонкими, острыми, даже немного едкими, но не язвительными, не злыми – можно донести многое… нет, не до исторической личности, которой они посвящены – до нас, имеющих эту личность в числе своих архетипов. Ну, если имеем, конечно – у каждого свой «размер» эрудиции, свои личные «метки» в истории, мифологии, культуре, науке, социуме и природе. Ну, вот и расширим, если что, – тем более, что автор не жалеет пояснений для читателей.
Думаю, не скажу ничего нового, чего не писали о поэте Константине Ефетове другие критики, если в качестве резюме замечу: видеть мир так ясно и просто, и одновременно так архетипично и символично может только учёный. Здесь имеется в виду не профессия и даже не призвание – а сам тип мышления (который, видимо, и заставляет выбрать именно такое призвание).
- Лишь срубишь
- голову
- у гидры –
- их две.
- Геракл
- удивлён:
- «А как же
- сохраненья
- массы
- закон?»
Как-то доводилось слышать такой афоризм о научном мышлении: “Это когда многолетние старания доказать «ничто» – вдруг приводят к вспышке «Нечто»”. В этом высказывании речь идёт о Боге и обосновании его несуществовования. И о том, как такой самоотверженный труд доказывает как раз обратное. Говоря же о творчестве Константина Ефетова, можно отметить, что его научное мышление доказывает самое что ни на есть антинаучное, самое мифологичное и мистическое явление мироздания – Поэзию.
Нуждается ли она в доказательствах – это вопрос отдельный. Однако, прочитав эту книгу, как и другие книги Константина Ефетова, читатель обязательно поймёт это – для себя.
