Инженеру хорошо, а доктору — лучше

Мамы-папы подкладывают соломку под каждый шаг любимого чада, особенно стараясь, когда речь идет о таком решительном, как выбор профессии. До этого времени родители практически всё делают сами, мало обращая внимания на мнение и желание ребенка: выбирают школу, первую учительницу, дворовых и школьных друзей, хобби, одежду. Но наступает момент, когда его точка зрения становится решающей: он сам определяет, кем хочет стать.

Диктат родителей здесь неуместен, однако они по сложившейся традиции продолжают считать ребенка несмышленышем и навязывают ему свое мнение, очень стараясь воплотить собственные нереализованные планы, проекты, амбиции, доказать всему миру в лице ближайших соседей и коллег, что вырастили самое разумное чадо на свете. Короче – утереть нос своим ребенком.

Правда, с фантазией у родителей туговато и поэтому они строят планы будущего своего дитятки, опираясь, как правило, на модные стандарты. Видимо, отсюда это неувядающее желание навязать ребенку профессии юриста, врача, переводчика и экономиста, которые по-прежнему считаются престижными и денежными в родительском понимании.

С их «перепроизводством» родители считаться не хотят: для них специалисты в правовых и финансовых вопросах ассоциируются со стабильным доходом и карьерными перспективами. На аргумент о невостребованности на рынке труда у родителей свой довод: квалифицированные работники всегда нужны, а уж их-то дети наверняка окажутся самыми лучшими специалистами.

Подталкивая ребенка к намеченному ими профессиональному выбору, родители чаще всего ориентируются на престижность профессии. А ее как знак общественного признания в свою очередь формирует преимущественно публичность. Отсюда и приоритеты – юрист, политолог, бизнесмен, банкир, врач, программист. Однако существует и такое понятие, как личное признание, и вот тут-то приоритеты несколько меняются – с учетом этого фактора родители ориентируют своих детей на профессии врача, учителя и рабочие специальности.

В этом есть определенный практицизм, потому что хороший врач, а другими своих детей никто и не представляет, — это всегдашняя востребованность, уважение, стабильность, а с развитием частной медицины еще и доход. Плоды этой семейной профориентационной работы пожинает отечественная медицина: самый большой конкурс на стоматологический факультет, а на лечебном популярны специализации хирурга, гинеколога, венеролога, то есть те, что так или иначе мыслятся как прибыльные.

Будущий менеджер

Престижность учительской профессии пока еще не сравнялась с врачебной, но тоже сдвинулась вверх. Оказалось, хороший учитель в большей чести: и репетиторство, и очередь из родителей, и дарованные их связями возможности. В середине девяностых годов, когда в печатной прессе и на ТВ появились громкие имена, открылись потаенные музейные загашники, родителям захотелось для своих детей славы и известности. Сегодня же творческие профессии утратили свою привлекательность прежде всего по причине нестабильной доходности: путь от славы до забвения оказался еще короче, чем из безвестности в любимцы публики.

Оказалось, что быть востребованным клиентами автослесарем, хорошим сварщиком и модным парикмахером гораздо надежнее. Но ради семейного престижа родители все одно останавливают свой выбор на высшем образовании. А коль так, то появилась родительская прослойка, видящая своего ребенка в науке. Наверное, сыграла свою роль популяризация научных открытий, появление новых престижных премий за научные достижения, возможность плодотворно работать в европейских и американских исследовательских центрах – и практичные родители обратили свой взгляд на био-, гео-, хим-, мат- и физфаки. Судя по востребованности репетиторов по этим предметам, к науке наметился серьезный интерес.

Потянулись выпускники школ и на инженерные специальности. Конечно, их выбор так или иначе заострен на компьютерных технологиях, потому что сегодня эти специальности дают простор для творчества, инициатив, карьеры, популярной работы в качества независимого от неусыпного начальственного ока фрилансера и гарантируют хороший материальный доход. Во всяком случае, как рассказали бывшие керчане-одноклассники финансист Игорь, айтишник Дима и научный сотрудник закрытого НИИ Никита, более десяти лет живущие в Москве, по доходности и стабильности на первое место вышел компьютерщик Дима – он полностью рассчитался за квартиру в ближнем Подмосковье, Никита продолжает выплачивать ипотеку, а Игорь по-прежнему снимает жилье.

 

Сами молодые мужчины уверены, что это в какой-то мере может служить показателем престижности и правильности сделанного после школы выбора профессии. Никита рад, что послушал совета отца с матерью, считавших, что инженер – профессия вечная, и не польстился на модную юриста. «Инженерия сейчас на подъеме, — уверенно заявляет он. – Я работаю в приемной комиссии своего института с четвертого курса и могу проследить динамику: конкурс год от года становится выше, а уровень подготовки абитуриентов лучше. Сейчас сюда идут не неудачники из небогато живущих семей, как в девяностые годы, а ребята целеустремленные, видящие перспективу, многие сориентированы на научную работу».

С ним трудно не согласиться, потому что сегодняшние выпускники, говоря о выборе профессии, предпочитают в тех же невероятно популярных фармакологических университетах и академиях выучиться не на провизора, а получить специальности биоинженера, изучать биоинформатику, промышленную фармацию, биотехнологии. Безусловно, на инженерные специальности сориентированы пока еще немногие: отсутствие стабильно работающих промышленных предприятий не способно вызывать профоринтационный бум среди старшеклассников и выпускников школ. И тем более «перенастроить» их родителей, которые по-прежнему дуют в дуду стабильности, доходности и престижности.

Именно эти требования выходят на первый план при выборе профессии для детей. Именно этот казавшийся родителям незыблемым прагматичный подход при выборе профессии для детей спровоцировал толпы безработных юристов, менеджеров, бухгалтеров, экономистов, экологов, разочарованных изучением языков выпускников факультетов иностранной филологии, вынужденно оказавшимися в школьных классах, а не на зарубежных симпозиумах переводчиками-синхронистами.

Будущий художник

Родители, как им кажется, поступая из лучших побуждений, стараются сделать выбор за ребенка, считая, что тот мал, ничего не смыслит в жизни, опыта никакого не имеет. И, упирая на материальную сторону профессионального выбора, трудно соглашаются с тем, что их повзрослевшие дети ориентируются не на размер зарплаты, а на возможность самореализации, проявление своих способностей и талантов.

Думали, к примеру, родители Олега Майстренко, отговаривая его от поступления в Московский физико-технический институт и предлагая взамен Харьковскую Национальную юридическую академию, что он станет не рядовым инженером, а в двадцать восемь лет защитит кандидатскую диссертацию и получит предложение на работу в Германию? Нет, конечно, потому что для них инженер был синонимом неудачника, а юрист – великой успешности и больших денег.

Но, как оказалось, возможность самореализации и профессиональное развитие для нынешней молодежи в шкале требований к профессии постепенно вытесняют материальный интерес при выборе специальности. Этот ценностный сдвиг – один из немногих для выпускников шансов избежать давления родительских амбиций, диктата их авторитарных установок.

Да, родительским завышенным ожиданиям, может быть, сбыться и не суждено. И увидеть своих детей Рокфеллерами тоже. Но, по мнению социологов, ставка выпускников школ на личностную и профессиональную самореализацию сближает их с американскими и европейскими сверстниками. Дело в том, что самореализация молодежи считается признаком развитых государств в отличие от развивающихся, где, как привычнее родителям, ценятся доход и стабильность. А коль так, то они готовы вместе с Россией сделать шаг вперед.