Хорошее образование — зеркало жизни

В Керченском морском государственном морском технологическом университете днями завершилась самая горячая студенческая страда — защита дипломных проектов. Морской факультет в университете, гордящемся своим эксклюзивным статусом единственного в стране высшего учебного заведения рыбного профиля, — самый престижный: в его стенах делаются первые шаги на капитанский мостик. Понятно, что подкованные реалиями современной жизнью вчерашние школьники охотно идут сюда учиться: нормальные деньги керчанин может заработать только в море. Среди студентов факультета много выходцев из семей моряков и рыбаков, так что будущие профессии для них династические.

Приезжих из сельских районов Крыма и из других регионов Украина в вузе немного. По мнению декана морского факультета Сергея Голикова, вполне объяснимая ситуация для мест, где нет семейного или профессионального примера для молодежи, где некому рассказать о море, кораблях и потому редко возникает желание заняться незнакомым и непонятным делом. Но, несмотря на специфическую ограниченность абитуриентского контингента, проблем с набором на факультете и в университете нет.

— Даже в прошлом году, провальном для вузов по числу школьных выпускников, мы набрали на двадцать человек больше, чем в предыдущие годы, — горд ситуацией Сергей Голиков. — О конкурсе на факультет говорить сложно в связи с тем, что ребята подают оригиналы и копии сертификатов сразу в несколько вузов и на различные специальности, но формальный, на момент окончания приме документов, у нас на уровне четырех-пяти человек на место. После того, как абитуриенты окончательно определяются с выбором, конкурс, естественно, снижается, и если госзаказ двадцать пять человек на каждую из наших специальностей, то сверх бюджетных мест мы принимаем на первый курс еще десять-пятнадцать студентов-контрактников. На судовождение может оказаться и больше желающих, на другие несколько меньше.

— Чем вызван численный перекос?

— Престижностью специальности. Ребятам нравится в перспективе видеть себя капитанами, стоящими на мостике в чистой белой рубашке и руководящими экипажем.

— А механики и электромеханики — это интеллигентная рабочая сила…

— Это машины, оборудование, хотя грязи, как на старых судах, там нет, механики и электромеханики тоже ходят в белых рубашках и платочками протирают машины и механизмы. Наши выпускники работают на новейших судах постройки 2005-2008 годов, полностью автоматизированных, управляемых с компьютеров.

Знаменитый, как сто Магелланов, парусник «Херсонес»»

— Не кажется ли вам, Сергей Павлович, что популярность морских специальностей и выбор именно вашего факультета обусловлены тем, что семнадцатилетние юноши вполне зрелы для того, чтобы отдавать себе отчет в открывающихся перед ними профессиональных перспективах и, прежде всего, трудоустройстве за границей, а не на Украине, где нет ни то что нормальной зарплаты, но и работы и социальной стабильности? Именно эти специальности конкурентоспособны на мировом рынке труда и открывают им дорогу в иной, гораздо более цивилизованный и устойчивый мир.

— В части конкурентоспособности полностью с вами согласен. Об этом говорят цифры статистики: Украина занимает третье место в мире по числу занимаемых ее гражданами офицерских должностей на флоте. Филиппинцы, о которых говорят, что они захватывают мировой флот, идут следом за нами, но моряки из этой страны занимают преимущественно рабочие должности мотористов, матросов, стюардов. Наши моряки работают не за границей — они работают на судах, в море, труд этот не очень легкий, и заграницы они практически не видят.

Я стараюсь избегать жестких формулировок, говоря о работе наших моряков заграницей. На судах каких компаний и в каких портах им ни доводится работать и бывать, а из страны они не уезжают: четыре-шесть месяц отработали в море и вернулись домой, привезя деньги в семью и своеобразно инвестировав экономику Украины. Определенные споры идут о подготовке в украинском вузе специалистов для иностранных государств. Но не будем закрывать глаза на то, что, работая на зарубежных судах, моряки везут сюда деньги, суммы которых сопоставимы с доходностью некоторых отраслей производства и во много раз превышают те, что зарабатываются украинскими гастарбайтерами на стройках соседней России или на сборе клубники в Польше. Это квалифицированные специалисты, которые показали и зарекомендовали себя на мировом рынке труда.

— Однако спорный момент существует. Да, деньги моряки привозят сюда, но ежегодно по двадцать пять судоводителей, механиков и электромехаников, отучившись пять с половиной лет за бюджетные деньги и стипендию, делают родине адью и отправляются в далекое морское плавание за валютой. Нет вопросов: два-три года работы в море — и они вернули сполна в виде привезенного в страну заработка долг родине за полученное образование. Но если сравнить стоимость подготовки специалиста такой квалификации, как ваши выпускники, с ценой европейского образования, то зарубежные судовладельцы получают грамотного работника даром.

— Естественно, подготовка флотского офицерского состава в Европе намного дороже. Тем более что морские специальности одни из немногих, где образование стандартизировано, а значит подготовленный на Украине моряк ни в чем профессионально не уступает обученному в Европе. Но в странах развитого судоходства и мореплавания, таких, как Польша, Греция, обучение дороже — тут вы правы. Скажем так, разработанные английской компанией обучающие компьютерные фильмы нашему университету купить не под силу, поэтому если умудряемся где-то найти пиратскую копию, то мы счастливы. А там, даже в Польше, их приобретение не проблема. Польша сейчас занимает одно ведущих направлений в подготовке моряков, это достаточно авторитетное государство на флоте. Конкуренции по численности подготовленных моряков они нам не составляют, а о качестве судить объективно трудно, потому что наши выпускники, признаем это, предвзяты в оценках, но, по их словам, профессиональная компетентность польских моряков оставляет желать лучшего, так сказать, по сравнению с нашими мелко плавают.

— Но, как ни крути, все же надо признать, что ваш университет готовит кадры для иностранных государств. Крюинги, которые трудоустраивают моряков, отечественные, но суда, на которых они ходят, все сплошь иностранные.

— Да, суда все иностранные. Но начнем с того, что на Украине своего флота практически не осталось. Те компании, что работают, частные и небольшие. Например, считающаяся по меркам Украины крупной компанией -«Укрречфлот» — не идет ни в какое сравнение с зарубежными и не способна обеспечить европейский уровень зарплат.

— Зарплаты наших моряков достигли уровня их европейских коллег или дискриминация по признаку советскости по-прежнему сохраняется на мировом флоте?

Работа на парусах — память на всю жизнь»

— Наши моряки стали активно внедряться в международный флот где-то с 2000-го года, когда на Украине появились кадровые агентства, сотрудничающие с иностранными судовладельцами. На тот момент дискриминация в оплате труда офицерского и рядового состава существовала: платили нашим морякам в два-три раза меньше, чем европейцам. Если голландец получал пять-шесть тысяч долларов или евро в зависимости от компании, то наш — полторы-две. Сейчас выпускник нашего университета идет на свою первую офицерскую должность вахтенного помощника или вахтенного механика и свои три тысячи долларов или евро получает уверенно. А по мере карьерного продвижения, становясь старшими помощниками или капитанами, различия исчезают окончательно: на таких должностях ценится не гражданство, а профессиональная состоятельность, поэтому платят всем одинаково.

— В университете все с гордостью подчеркивают, что это единственный вуз рыбного профиля, а вот ваши выпускники своей службой на рыболовецких судах не особо гордятся, не говоря уже о том, что те, кто работает на транспортном флоте, считают их неудачниками.

— На рыбаках работать сложнее, хотя платят там больше: кроме должностного оклада экипажу полагается процент с улова. Поэтому есть те, кто целенаправленно стремится на рыболовно-промысловый флот, но там, как и на любом другом судне, многое зависит от условий контракта. Нет, это далеко не неудачники, если, конечно, речь не идет о местном рыболовном флоте, куда попадают бывшие троечники. Но у нас сейчас на факультете девиз «Троечники на флоте не нужны». С первого курса стараемся это студентам внушать, и в результате из пятисот шестидесяти бюджетников триста восемьдесят пять, семьдесят процентов, получают стипендию и имеют средний балл 4,0.

— Пошел седьмой год, как университет лишился своего главного тренда — парусника «Херсонес», который с 2006 года простаивает в Керченском морском рыбном порту, и вместе с ним учебной площадки. Как это отразилось на организации проведения практики и есть ли какие-то перспективы по возвращению парусника в строй? «Херсонес» мало того, что был практической базой университета, являлся одним из символов Украины наряду с Чернобылем и братьями Кличко.

— Говоря о «Херсонесе», вы затронули на сегодняшний день самый больной для нас вопрос. По неразумности бывшего высшего руководства Минсельхоза были сорваны контракты с долголетним немецким партнером. Пока что перспективы очень туманные. Всегда хочется надеяться на лучшее, но, к сожалению, перед глазами стоит парусник «Дружба», который в Одессе на приколе почти пятнадцать лет. Судно, которое находится в отстое, не молодеет, теряются его ходовые качества, механизмы, снасти, такелаж приходят в негодность, хотя мы и стараемся поддерживать его в жизнеспособном состоянии, и экипаж находится на паруснике, и студенты проходят ознакомительную практику. Выход судна закрыт из-за опасности его ареста в иностранном порту, потому что до сих пор продолжаются международные суды, инициированные немецкими инвесторами, оценившими ущерб в девять миллионов евро. Мы находимся в постоянном поиске новых спонсоров и инвесторов, которые бы согласились вложиться в ремонт парусника. О прежних партнерах речь, как вы понимаете, не идет, потому что после финтов прежнего украинского правительства вся страна попала в поле подозрения и недоверия.

Нельзя сказать, что случившееся окончательно зачеркнуло интерес к эксплуатации парусника, и не случись экономический кризис 2008 года мы, скорее всего, нашли бы инвестора. Проблема финансирования ремонта и эксплуатации нашего «Херсонеса» стоит остро: в отличие от России, где работа учебных парусников полностью обеспечивается целевой государственной программой, и необходимость совмещения учебного процесса с работой в качестве туристического судна отпадает сама собой, мы вынуждены заниматься поиском состоятельного и заинтересованного в наших услугах инвестора. Конечно, «Херсонес» обеспечивал мощнейшую практику, особенно для младших курсов, прежде всего, оморячивание. Ничто не сравнится с тем, когда семьдесят парней работают в море, с парусами, в шторм, а после заходят в иностранный порт, где проходит парусная регата и их встречают как героев, — это незабываемое впечатление. Сейчас всё, конечно, гораздо сложнее. Первые практики студенты проходят на местных базах: в портофлоте, на паромной переправе, в рыболовецких хозяйствах, а дальше, на старших курсах, стремятся наладить контакты с крюинговыми компаниями и уйти в полноценные рейсы.

— То есть центр тяжести в организации производственной практики сместился в сторону крюинговых компаний?

Тянем — потянем»

— Можно сказать и так. Все крюинговые компании работают по кадетским программам, нанимая на иностранные суда студентов четвертого-пятого курсов. Тестирование по английскому языку и специальности проводится в несколько этапов — после такой основательной проверки ребята идут на шестимесячные кадетские программы. Идут не матросами, не мотористами, а стажерами, прикрепляются к судовому механику или штурману, продолжая курс обучения, но уже практического. Студенты получают небольшую по морским меркам, но вполне приличную для Керчи зарплату в пятьсот долларов. После прохождения практики кадеты представляют отчеты не только в университет, но и в судоходную компанию. Если практическая программа выполнена, положенные функции освоены, необходимый объем специальных работ изучен, внутренние испытания у судовых офицеров пройдены и качество ответов по тестам удовлетворило представителей компании, то наш студент получает не только зачетный «плюс», но, что довольно часто случается, — приглашение на постоянную работу в судоходную компанию. А это, как вы понимаете, девяносто девять процентов гарантии успешного трудоустройства.

Многие наши студенты после четвертого курса по диплому бакалавра оформляют рабочие документы и начинают работать на штатных должностях вахтенными механиками и вахтенными помощниками. Обучение в университете продолжается по индивидуальным графикам, так что препятствием к получению диплома работа на судах не является. Крюинговые компании, как правило, берут на кадетские программы студентов с хорошими учебными показателями, которые потенциально способны к самостоятельному изучению материала.

— Новостные ленты то и дело приносят информацию о застрявших без зарплаты в иностранных портах украинских моряках, арестованных судах с украинскими экипажами на борту, вмешательствах украинского МИДа в «разборки» команды с судовладельцами. Насколько состоятельны крюинговые компании, с которыми университет постоянно сотрудничаете, в плане надежности, гарантий оплаты и возвращения на родину без приключений?

— Мы сотрудничаем с зарекомендовавшими себя на Украине крюинговыми агентствами, с хорошей репутацией, работающими с серьезными и крупными зарубежными судовладельцами, международным профсоюзом моряком, что гарантирует наших кадетов и выпускников от всякого рода эксцессов. Мне не доводилось слышать, чтобы наши выпускники и тем более кадеты оказывались в конфликтных ситуациях, потому что университет сотрудничает с постоянными и надежными партнерами, крупными, преимущественно одесскими агентствами, которые, несмотря на наличие под боком своих учебных заведений, отдают предпочтение нашим студентам и выпускникам.