В эти дни диакон РПЦ Андрей Кураев приехал в Крым, чтобы прочесть четыре лекции: в Симферополе, Севастополе, Феодосии и Судаке. По его словам, он намерен обсудить с крымчанами религиозные аспекты недавних кавказских событий. Перед началом миссионерской поездки по Крыму Кураев дал пресс-конференцию для местных журналистов, которых, к сожалению, собралось очень мало.
Кураев сообщил, что позиция Московской патриархии относительно недавних событий в Закавказье, мягко говоря, не вполне совпадает с позицией Кремля и прокремлевских масс-медиа.
Если Россия признала независимость Абхазии и Южной Осетии, то Русская Православная церковь подчеркивает, что она по-прежнему считает эти территории канонической территорией Грузинского патриархата. Границы церкви не обязаны совпадать с границами государств. При этом Московский патриархат не осуждает признание Россией государственной независимости Абхазии и Южной Осетии.
– Просто мы по линии церковной политики не делаем симметричного поступка. Во внешнеполитические дела мы не вмешиваемся, но при оценке событий в Абхазии и Южной Осетии, авантюры по имени Саакашвили, РПЦ не может не оглядываться на украинскую ситуацию, – пояснил миссионер. – Путин, говоря о событиях в Южной Осетии, Абхазии, все время подчеркивает: к Украине это не относится, на Украину этот сценарий никак не будет перенесен, это уникальный случай. А мы, напротив, говоря слова Абхазия или Южная Осетия, держим в уме слово Украина. Если наша церковь скажет, что в связи с изменением границ государства Грузии должны измениться и границы Грузинской церкви, тем самым наша аргументация по Украине потеряет смысл.
Отвечая на наш вопрос, как менялся на протяжении лет состав учащихся и программа обучения в духовных семинариях, Кураев вспомнил времена Богдана Хмельницкого, когда именно Украина с Киево-Могилянской академией были центром церковного просвещения. Казалось бы, и сейчас здесь должен быть расцвет, прорыв богословской мысли, потому что украинская церковь ощущает себя в кризисной ситуации, когда все предельно обострено, должны мобилизоваться все силы.
– Я каждый раз, пересекая границу, надеюсь, что наконец-то отсюда вывезу чемодан украинских книжек, написанных украинскими богословами, но уже 20 лет сюда везу, а отсюда не удается, – посетовал проповедник. – Хотя на Украине, в отличие от России, не уничтожено село с его социо-культурным слоем, органичным укладом жизни, с религиозными традициями. Поэтому в годы советской власти большинство семинаристов в Москве и Ленинграде были выходцами с Западной Украины, сейчас украинцы составляют не менее четверти слушателей российских семинарий и академий. Некоторые из них, закончив обучение, переходят в гражданство РФ и остаются служить на территории России.
Впрочем, в глубоком кризисе, по мнению Кураева, находится и светское образование обеих наших стран. Он связывает это с попытками вписать вузы в Болонскую систему. Этот переход осуществляется в интересах иуд — тех, кто заранее строит свою жизнь на халявщине: я на халяву – за украинский или российский госбюджет получу образование здесь, а работать буду за границей. Хотя таких людей не много, это подлая позиция. Ясное дело, что это богатые чиновники для своих деточек ломают через колено всю систему образования.
Рассказал он и о переменах в программе обучения. Они связаны с тем, что в России духовные школы скоро получат государственную аккредитацию. Будущее России как страны зависит от того, сможет ли она сохранить мирные отношения между своими народами, исповедующими ислам и своими же православными народами, от того, какой тип ислама станет преобладать на территории РФ. Поэтому в интересах государства держать под контролем духовное образование мусульманского мира России. Но для этого оно должно ему что-то дать: отчасти признание, отчасти финансирование. А православные в этом процессе оказались просто за компанию. В программе их обучения появляется больше чисто светских предметов, в частности, древние языки – латынь и греческий. Вероучение же не меняется в зависимости от перемен в окружающем мире: Евангелие никто не собирается переписывать.
Сам Андрей Кураев преподает предмет, которого до него не было в православных семинариях – миссиологию. На свой страх и риск он впервые создает этот предмет, ведь писаного кодекса миссионера не существует.
Отвечая на наш вопрос, оценила ли церковь то, что православие в годы ее гонений сохранилось благодаря бесстрашным женщинам, «белым платочкам», Кураев ответил, что гендерная раздача орденов, к счастью, не в моде. В то же время можно говорить о том, что в церкви за эти годы произошла феминистская революция. Женщины подобрали те церковные служения, которые раньше были чисто мужскими. Они, к примеру, стали петь в храмах.
– Слова Блока «девушка пела в церковном хоре» – модернизм, в те годы это была большая редкость. Теперь в приходских храмах хоры стали чисто женскими. Женщины стали алтарничать, читать в церквях Псалтырь и Апостол. Ключевой датой здесь стал Поместный Собор 1971 года, когда избирался патриарх Пимен. Женщины, причем не только монахини, но и мирянки стали членами этого Собора. Появилась женская церковная литература: и богословская, и публицистическая. Появились женщины – учительницы Закона Божия. В XIX веке это было непредставимо, тогда уроки мог вести только лично батюшка. Перемены тихие, но очень серьезные.
