ТО, ЧТО ДЛЯ УКРАИНЫ СИЮМИНУТНЫЙ УСПЕХ, ДЛЯ РОССИИ – РЕСУРС ДЛЯ ДВИЖЕНИЯ К ПОБЕДЕ
Август уже давно закрепился в нашем сознании как месяц кризиса, чрезвычайных событий. Если бы дело ограничилось ГКЧП, то привычки поминать август не сложилось бы. Но в 1998 был дефолт, в 1999 – вторжение ваххабитов в Дагестан, в 2000 – гибель подлодки «Курск» и пожар на Останкинской телебашне.
Трёх лет подряд, да ещё в условиях политической нестабильности, когда олигархические СМИ раздували кризис-кризис-кризис, хватило, чтобы август прочно укоренился в нашем сознании как время угроз. А ведь потом были серия терактов в 2004 (взрывы самолетов, в московском метро), продолжившаяся трагедией Беслана уже в сентябре, война с Грузией в 2008.
Август этого года снова выдал нам целую серию неприятностей. Начался он со взрыва жилого дома в Нижнем Тагиле, потом последовало вторжение украинской армии в Курскую область. Далее были захват заложников в исправительной колонии в Суровикино, серия землетрясений на Камчатке и гибель там же вертолёта и 22 человек на нём. А ведь еще был и арест Павла Дурова в Париже, который стал медиатрясением.
Планировали ли в Киеве вторжение в Курскую область с учётом символизма августа, мы, если и узнаем, то нескоро. Но то, что этот символ они использовали в своей пропаганде – это факт. Сам Зеленский опустился до такой примитивной аналогии, присовокупив к ней еще и название погибшей 24 года назад подводной лодки.
В целом в России символика августа воспринимается скорее иронично: что поделаешь, август.
Но победившая в Киеве медиакратия, считающая, что она всего может добиться за счет правильно подобранных слов и образов, похоже, воспринимает «август в России» всерьёз. Эта одна из особенностей магического мышления, которое пышным цветом цветёт на нынешней Украине. В очередной раз это нам продемонстрировал 12 августа главарь киевского режима.
Что же мы имеем на самом деле в Курской области? Как только стал ясен масштаб этой военной операции, военные эксперты на Западе стали один за другим выражать недоумение: зачем Киеву это понадобилось? Не то чтобы они сильно переживали за Курскую область. Их волновала эффективность использования вложенных в киевский режим ресурсов. Эти позиции транслировали ведущие СМИ — как американские, так и британские.
Но было одно интересное исключение, которое может нам указать на заказчиков вторжения. Пока ведущие западные СМИ хором недоумевали по поводу смысла направления лучших бригад, подготовленных и оснащённых на Западе, туда, где невозможен долговременный военный успех, одно британское медиа решило проявить плюрализм.
Им стала The Telegraph, которая опубликовала материал с громким заголовком «Перевес сил снова на стороне Украины. Она может победить». Статья была пафосной и грозной, и весь этот грозный пафос сводился к призыву: «Пришло время поставить Путина перед выбором — либо Украина вступает в НАТО, либо НАТО вмешивается в конфликт».
В чём причина такой воинственности The Telegraph на фоне скепсиса остальных западных медиа? Дело в том, что The Telegraph нередко выступает рупором Бориса Джонсона. Сам он до начала политической карьеры работал в этом издании, а в июне появилась информация, что экс-премьер может стать его главредом.
Авантюры, направленные на обострение конфликта на Украине, — это обычная стратегия Бориса Джонсона. Похоже, он опять сумел заставить режим Зеленского действовать по принципу «давайте просто воевать».
А ведь многое накануне, да и после – в оценках вторжения – свидетельствовало о том, что какие-то переговоры шли.
Теперь о причинах успехов украинских войск в Курской области. Главная – в том, что они начали наступать там, где это наиболее бессмысленно, и поэтому их там и не ждали. Дело в том, что в этом месте у наступающих образуются проблемы с логистикой – есть всего две дороги, между которыми балки, заросшие лесом. Поэтому развивать крупное наступление там невозможно. Возможно, подготовку вторжения на этом участке наша разведка и видела, только, исходя из рациональных соображений, сочла отвлекающим манёвром.
Украинские войска вторглись из выступа, находясь под угрозой окружения. В этом случае требуется наступать в разные стороны одновременно, существенно расширяя фронт. Для этого требуется вводить в бой значительные резервы, которых у Киева сейчас нет.
Наступление на Суджу могло иметь смысл только как отвлекающий удар, при условии, что главный наносился севернее – на Рыльск. Тогда, в случае успеха, украинские войска срезали бы выступ на границе и создали серьезную угрозу Курску. А на судженском выступе они могут только маневрировать ограниченными силами между лесами и оврагами, создавая России проблемы не в военной, а в медийной сфере.
В военной истории есть множество аналогий между наступлением на Суджу. Это, например, провальная Харьковская операция Красной армии в мае 1942 года, закончившаяся окружением наших войск. Там наступление началось как раз из выступа, а у немцев оказалось достаточно сил, чтобы ударить по его флангам и замкнуть котёл.
В качестве аналогии приводят и наступление немцев во Франции весной 1918 года, когда они, отчаявшись добиться победы, начали наступать не там, где можно было добиться стратегического успеха, а там, где получалось. В результате германские войска заняли значительные территории на севере Франции, но были истощены, их позиции стали более слабыми и уязвимыми. Ответные удары союзных войск привели к полному поражению кайзеровской Германии.
В Великой Отечественной есть ещё один эпизод, который может объяснить действия украинских войск. Это Малая земля. Она стала примером героизма советских солдат, но её значение были сильно преувеличено воспоминаниями генсека, а негативные моменты замалчивались.
Дело в том, что плацдарм под Новороссийском стал результатом неудачи. Десант планировался западнее, куда должны были быть высажены крупные силы и откуда возможно было развивать наступление в тыл Новороссийску. Но немцы нас там ждали — видимо, обнаружили подготовку десанта и рассчитали место, где он имел военный смысл.
В результате основной десант не получился, а в месте отвлекающего десанта, откуда наступать было невозможно, закрепиться удалось, только вот ни каких военных преимуществ занятый плацдарм не принёс. Итог – операция по освобождению Новороссийска не удалась, бои на Малой земле продолжались более чем полгода и Таманский полуостров был освобожден только тогда, когда советские войска уже вышли к Перекопу, пройдя за это время Дон, Донбасс, Мелитополь.
Да простят меня за то, что я сравниваю вторжение украинских вояк с Великой Отечественной, но логика военной стратегии едина: если ты делаешь не то, что тебе нужно для успеха, то и результат соответствующий.
Я не думаю, что украинские генералы это не понимают, но киевский главковерх требует от них эффектного шоу.
Возможен вариант, что вторжением в Курскую область никаких стратегических целей не преследовали. Просто хотели вызвать истерику «всё пропало» в России (чего удалось во многом добиться пальчиками военблогеров), что заставит российское командование снять войска с Донбасса, где у нас успех за успехом.
Судя по молчанию украинских пропагандистов в первые дни вторжения, никаких четких планов не было. С образовавшимся успехом не знали, что делать. Военные должны были понимать бесперспективность и хотели ограничится простым набегом, но Зеленский с компанией почувствовали вкус пропагандистской победы и решили использовать её по полной, невзирая на потери своих войск.
Есть ещё одна аналогия с Первой мировой. Наступление российской армии в августе 1914 в Восточной Пруссии заставило немецкий генштаб перебросить туда два корпуса из-под Парижа, что привело там к «чуду на Марне» – поражению и отступлению немецких войск. Причём Людендорф, командовавший немецкими войсками в Восточной Пруссии, подкреплений не просил, понимая разницу между стратегическими задачами и тактическими неудачами.
Но в Берлине возобладала логика «всё пропало» – как это, какие-то русские варвары вторгаются в сердце Прусской монархии, а казачьи кони пасутся в парках поместий её элиты?! Что бы ждало русскую армию, если бы немцам удалось разгромить Францию в сентябре 1914 года, понятно, но история пошла другим путём, точнее, её на этот путь толкнула паника германского генштаба.
Наше командование сумело разгадать планы Киева. Войск перебросили ровно столько, чтобы остановить врага и постепенно выбивать его технику и живую силу. Возможно даже не стоит торопиться с освобождением, а превратить занятые врагом приграничные земли в новые Крынки в десятикратном размере.
Украинские вояки, ставшие заложниками медийного хвастовства Зеленского, будут планомерно уничтожаться.
Конечно, есть и жертвы среди мирного населения, и разрушения, но это только поможет нам лучше понять, с какой реальностью мы имеем дело.
Прежде чем продолжить об этой реальности, нужно упомянуть и другой возможный мотив. Это попытка переломить негативные тенденции в психологическом состоянии украинского общества. И вот здесь нужно вернуться к реальности, с которой мы имеем дело. Она раскрылась в реакции населения Украины на победные рапорты о захвате приграничный территорий в Курской области.
Эмоции зашкаливали, главной было злорадство. На фоне продвижения российской армии на Донбассе эту эмоцию лучше всего описывает известное: «Пусть у меня хата сгорит, лишь бы у соседа корова сдохла».
Среди медийных персон её наиболее ярко продемонстрировал Арестович, который, не прекращая рассуждать как в нынешней Украине всё плохо, выдал короткий ролик, который представлял собой набор матерных слов с единственным смыслом: вот вам!
Другой эксперт, Руслан Бортник, сформулировал базу: «Даже если нам завтра на голову упадёт ядерная бомба, сегодня мы счастливы». По его словам, главное — не то, что погибли солдаты ради эфемерных целей, а то, что 20 миллионов получили порцию эндорфина. Угрозой же, по его словам, было нарастание пессимизма на Украине.
Когда-то майдановцы провозглашали: «свобода – наша религия». Свободы в результате стало значительно меньше. В августе такой религией стал Курск. Это в целом показывает, что нынешнее украинское общество стало во многом напоминать «эндорфинового наркомана», который остро нуждается очередной порции «гормона счастья», а без неё впадает в депрессию.
Для России же очередной кризисный август заканчивается. Но у нас сознание общества (за исключением части хайпующих на чём попало блогеров) устроено несколько иначе.
Это готовность признавать проблемы и планомерно их решать, понимая, что на это требуется время и что решение проблем – это и есть развитие.
А упоение сиюминутными успехами ни к чему хорошему не приводит.
Фото из открытых источников
