ЗАМЕТКИ НА ПОЛЯХ СОБЫТИЯ
Я прекрасно помню 19 августа 1991 года. Утром позвонил сосед: включай быстрее телевизор! Там передавали Обращение к советскому народу Государственного комитета по чрезвычайному положению в СССР.
«Соотечественники! Граждане Советского Союза! В тяжкий, критический для судеб Отечества и наших народов час обращаемся мы к вам! Над нашей великой Родиной нависла смертельная опасность!.. Страна по существу стала неуправляемой. Воспользовавшись предоставленными свободами, попирая только что появившиеся ростки демократии, возникли экстремистские силы, взявшие курс на ликвидацию Советского Союза, развал государства и захват власти любой ценой…»
«…Сегодня те, кто по существу ведет дело к свержению конституционного строя, должны ответить перед матерями и отцами за гибель многих сотен жертв межнациональных конфликтов. На их совести искалеченные судьбы более полумиллиона беженцев. Из-за них потеряли покой и радость жизни десятки миллионов советских людей, еще вчера живших в единой семье, а сегодня оказавшихся в собственном доме изгоями…»
«…Только безответственные люди могут уповать на некую помощь из-за границы. Никакие подачки не решат наших проблем, спасение — в наших собственных руках».
Кем был командующий Черноморским флотом?
Перечитываю эти строчки сейчас, тридцать лет спустя, и понимаю, что авторы обращения, текст которого написан знаменитым писателем и публицистом Александром Прохановым, были правы. Тогда, в августе 1991-го, не понимал. Помните: кто в молодости не был революционером – у того нет сердца, кто в зрелости не стал консерватором – у того нет ума?
Альтернативным телевизору источником информации был радиоприемник. «Голос Америки» и «Би-Би-Си» предлагали прямо противоположную версию событий: ГКЧП хочет реставрировать худшие черты Советского Союза – диктат КПСС во всех сферах, подавление инакомыслия, железный занавес. В Форосе сидит в заточении президент СССР Михаил Горбачев. В Москве организует сопротивление «путчистам» Борис Ельцин.
Был бы я не в Севастополе, а в Москве, наверняка оказался бы в рядах защитников Белого дома. А так – мы с приятелем спустились во двор и мелом, огромными жирными буквами, написали на асфальте: «Хронопуло – сука!» Такой оценки от нас, двадцатилетних пацанов, командующий Черноморским флотом адмирал Михаил Николаевич Хронопуло удостоился за то, что поддержал ГКЧП.
Было 19 августа. Не 20-е и не 21-е, когда поражение ГКЧП стало очевидным, а 19-е, когда казалось, что «путчисты» выигрывают. Мимо проходили офицеры и мичманы этого самого Черноморского флота, и ни один из них не сказал нам ни слова, не говоря уже о том, чтобы дать по шее. Вместо этого они опускали головы и ускоряли шаг.
То же самое произошло в масштабах всей страны. В этой маленькой истории, как в капле воды, отразилась судьба огромной державы. ГКЧПисты были правы по сути, но при этом у них не было шансов на победу. Даже если бы Крючков, Язов и Пуго решились на применение силы, они бы быстро проиграли. Думаю, именно подспудное понимание этого и заставило их 21 августа вывести войска из Москвы и сдаться.
Как за несколько перестроечных лет были «распропагандированы» миллионы советских граждан, почему у сторонников СССР не нашлось более ярких, решительных, обаятельных политических лидеров – отдельные большие темы.
Одно могу сказать себе в оправдание. Даже я, двадцатилетний, был категорически против распада СССР. Мне виделось, что его место в прежних советских границах займет обновленная многонациональная Россия, которая станет частью единого свободного мира. В общем, почти как в Писании:
«…волк будет жить рядом с ягнёнком, леопард будет лежать с козлёнком, телёнок, молодой гривастый лев и откормленное животное будут вместе, и маленький мальчик будет водить их. Корова будет пастись с медведицей, и их детёныши будут лежать вместе. Лев будет питаться соломой, как бык. Грудной младенец будет играть над норой кобры, и ребёнок, отнятый от груди, протянет руку к норе ядовитой змеи».
Наивно, но из песни слов не выкинешь, а распевали мы «All you need is love», «make love not war» et cetera. Увы, всемирной идиллии не вышло.
Горбачев, Яковлев и ЦРУ
Драма ГКЧП, которую средства массовой информации выдали за опереточный путч, была одним из актов крупнейшей геополитической трагедии ХХ века – гибели Союза Советских Социалистических Республик. Актом далеко не первым и не последним. К августу 1991-го де-факто уже были отрезанными ломтями Литва, Латвия, Эстония и Грузия. Не раз и не два пролилась кровь в межнациональных конфликтах в Закавказье и Средней Азии.
Да что там — в сущности, мы с вами до сих пор живем в эпоху распада СССР, как сейчас говорят, «крайние», но, уверен, не последние акты которого – воссоединение Крыма с Россией, образование Донецкой и Луганской народных республик, Карабахская война 2020 года.
Это то, о чем предупреждали и чего не могли и не смогли предотвратить члены ГКЧП:
«Углубляющаяся дестабилизация политической и экономической обстановки в Советском Союзе подрывает наши позиции в мире. Кое-где послышались реваншистские нотки, выдвигаются требования о пересмотре наших границ. Раздаются даже голоса о расчленении Советского Союза и о возможности установления международной опеки над отдельными объектами и районами страны. Такова горькая реальность…»
Одним из первых, кому позвонил 21 августа из Фороса «победитель» Горбачев, был Джордж Буш-старший. Президента США даже подняли с постели для срочного разговора с советским другом. Михаил Сергеевич поблагодарил американского коллегу за моральную поддержку.
Один из лидеров ГКЧП, ветеран Великой Отечественной, министр обороны СССР маршал Дмитрий Язов писал в мемуарах:
«Понятно, что гигантский механизм разрушения экономики, основ государственности, права, социальной жизни был управляемым. А откуда он управлялся — из Кремля или какого-нибудь «Бильдербергского клуба» — наверное, все-таки не суть важно…»
Он же рассказал и о том, что председатель КГБ Владимир Крючков не раз докладывал Михаилу Горбачеву о возможной причастности к деятельности американской разведки главного идеолога перестройки Александра Яковлева. Как предполагал Крючков, американцы могли завербовать Яковлева еще в 50-е или 60-е годы, во время его стажировки и работы в США.
«Как бы там ни было, Яковлев и ЦРУ делали общее дело. И этому факту не требуются какие-то дополнительные подтверждения», — резюмировал Язов.
Советский апокалипсис: Ельцин на белом коне
Листаю книгу Горбачева «Августовский путч».
«Я решительный противник — не только по политическим, но и моральным соображениям — таких способов решения вопросов, которые всегда приводили к гибели людей — сотнями, тысячами, миллионами… Одумайтесь, дело кончится гражданской войной, большой кровью, вы ответите за это», — излагает первый и последний президент СССР свой ответ членам ГКЧП, прилетевшим к нему в Форос 18 августа уговаривать ввести чрезвычайное положение в стране.
Однако именно распад СССР, главным виновником которого был Горбачев, и привел к гибели тысяч и тысяч людей в ходе вооруженных конфликтов в Приднестровье, Абхазии, Южной Осетии, Нагорном Карабахе, на Донбассе.
Или вот вам еще один пассаж из этого сочинения:
«Впервые за многие годы и десятилетия проводится внешняя политика, которая подчинена нашим национальным интересам, «работает» на наши внутренние дела. И при этом мы обрели небывало высокий международный авторитет, но иного рода — авторитет доверия, авторитет внешней политики, конструктивной, предсказуемой, нравственной и свободной от авантюризма.
Освобождение человечества от угрозы ядерного Армагеддона на деле укрепило безопасность нашей собственной страны. Создана прочная база для дальнейшего укрепления внешнеполитических позиций нашего государства. Советский Союз остается и будет великой державой, без которой не могут решаться мировые дела. При этом мы стали нормальным членом мирового сообщества и вливаемся на равноправной основе в общий поток мировой цивилизации».
А на самом деле внешняя политика Горбачева была полной, невиданной в новейшей истории человечества сдачей национальных интересов. Ее итог — распад СССР, гибель тысяч и обнищание миллионов людей, расширение НАТО на восток, превращение большинства стран – бывших членов Варшавского договора и многих бывших союзных республик во враждебные России государства.
«Никакого заточения Горбачева на даче в Форосе не было, — убежден тогдашний председатель Верховного Совета СССР Анатолий Лукьянов. — У него имелась полная возможность приехать в Москву, чтобы не допустить так называемого путча. Но не таков был Горбачев. Он неплохо обсчитал сложившуюся ситуацию: если побеждает ГКЧП, президент возвращается в Кремль на «красном коне» и использует плоды победы, если ГКЧП терпит поражение, то, покончив с «путчистами», президент опять же въезжает в Кремль, только теперь на «белом коне», поддержанный Ельциным и «революционными демократами».
Однако ирония судьбы состояла в том, что в итоге «белого коня» оседлал другой «жокей». Прошло меньше четырех месяцев — и 8 декабря в Беловежской пуще Ельцин забил последний гвоздь в крышку гроба Союза Советских Социалистических Республик, заодно лишив Горби – я думаю, именно так правильно писать эту фамилию — президентского кресла и оставив его питаться объедками американской пиццы?
Прямая речь
«Вина Горбачева в разрушении СССР бесспорна, и никакая личная неприязнь не мешает понять эту простую истину… Логично предположить, что повинны мы все — и я, и вы, и другие бывшие советские люди, которые не смогли или не захотели предотвратить распад, но… В истории вина, ответственность за рукотворные глобальные катастрофы всегда персонифицирована. Иначе мы почти не вспоминали бы, например, Гитлера, а говорили бы о «плохих немцах», принесших неисчислимые бедствия человечеству».
Геннадий Янаев
«Да, мы надеялись на народ. Мы считали: народ прекрасно понимает, что начатая по инициативе Горбачева перестройка — политика реформ — в силу разных причин зашла в тупик. На смену первоначальному энтузиазму и надеждам пришли безверие, апатия и отчаяние. Но, увы, понимание всего этого сложилось у населения позднее…»
Дмитрий Язов
«Мы проявили мягкотелость. Советская власть в конечном счете погибла из-за своей гуманности. Мы хотели только не дать подписать Союзный договор и привести ситуацию в соответствие с Конституцией. Думали, что после этого все наладится само собой. Непростительная наивность! Надо было на все наплевать. И, вопреки Конституции, арестовать 20–30 человек. Собрать Верховный Совет. Обсудить там ситуацию. И придать этих людей суду. И это было бы однозначно правильное решение. Поначалу был бы, конечно, шум. Но потом бы он стих. А страна осталась».
Олег Бакланов
«Пройдет время, и содеянное Ельциным станет очевидным. Хотя и сегодня можно кое о чем сказать. Ведь Ельцин принял единую державу. Но не сохранил ее. При Ельцине промышленное производство упало более чем в два раза. Сельскохозяйственное производство упало более чем в два раза. У нас разрушились наука, культура, упал жизненный уровень, а самое страшное — мы как этнос разрушаемся, гибнем».
Владимир Крючков
