Звонит редактор из солидного московского издания: напиши о нынешних крымских и севастопольских выборах! Отказалась: что писать, если на поверхности этой, по идее, важной и острой политической кампании в Крыму не видно-не слышно? Ну, это если брать в сравнении с недавними нашими с вами, дорогие земляки, украинскими временами. Их мы еще не забыли: креативные, яркие и горластые — бывало, и с кукольными петрушками на площадях сценами, и газетами, которые невозможно было читать по понятной причине.
А теперь у нас тишина. Нет-нет, процессы идут: вот, ЛДПР сначала не зарегистрировали, а теперь она будет открывать бюллетень по партийным спискам. Пожалуй, на данный момент это самая яркая история политического лета. Идет период, когда разрешена агитация, — но пока ни подметных, ни легальных листовок, ни почтовых ящиков, забитых газетами; даже на местном ТВ роликами нас пока особо не насилуют — разве что слегка рассказывают, как правящая партия трепетно заботится о крымчанах. О севастопольцах — особый разговор, попозже.
Граждане, что происходит?! То ли мы с вами от политики вообще отвернулись, озабоченные решением бытовых проблем, в которых многие из нас, честно говоря, погрязли? Или мы уже всё сказали 16 марта 2014 года — а дальше «хоть камни с неба»? Но ведь жизнь продолжается! Где оппозиция, где их амбициозные лидеры, способные не только в облюбованном крымчанами фейсбуке посты писать, но и вести за собой? Программы писать, глаголом жечь сердца, наконец?
Нет их!
Почему?!
А они вообще нужны? Кому нужны? Откуда и когда они появляются? Кому плохо, если они до сих пор не появились — весомо, грубо, зримо?
Вопросики… И таких много! На них должны отвечать политологи, эксперты — но экспертный совет, созданный при главе республики, как-то не виден и не слышен. Автор сих строк, который был непременным участником большинства заседаний клуба экспертов в те, уже стародавние, времена, и не помнит, когда собирали их во времена нынешние (вариант гипотетического ответа: они проходят за закрытыми дверями и их оценки не для широкого круга — мало вероятен).
А, может, их рекомендации и оценки уже никому не нужны?
Тем ценнее было сегодняшнее заседание круглого стола, на которое известных в Крыму экспертов пригласила Наталья Киселёва, работающая сегодня под эгидой Фонда развития гражданского общества. Судя по интенсивности высказываний и глубине мыслей, эксперты соскучились по таким собраниям. Обсуждали они, конечно, выборную кампанию и итоги опроса, который провел филиал ФоРГО. А еще — темы, обозначенные в начале этого текста, которые подкинули экспертам в том числе и журналисты.
И по большому счету в ответах политологов особых противоречий не было. Да, сошла на нет тема «нехороших украинских кадров», перетекших в российскую действительность (а куда ж их девать, эти кадры?), они адаптировались. Нет, оппозицией они не стали. Вообще, говорит Андрей Никифоров, «завести оппозицию», как кошечку (потом на эту аналогию активно ссылались его коллеги), невозможно: она или есть или ее нет. Если востребована, если сложились подходящие объективные условия — появится и оппозиционный лидер, и ее ряды будут множиться.
Коллега из «Российской газеты», ставший крымчанином пять лет назад, недоумевал: почему крымская земля не рождает лидеров оппозиции? Кто их не пускает к избирателю? Глупости! Возможности дойти до ушей интересующейся публики, которые появились сейчас, необъятны. На самом деле, по утверждению того же Андрея Ростиславовича, лидеров оппозиции власть изничтожила (в переносном, конечно, смысле!) еще в 2010 году — на выборах в Верховный Совет Крыма: Миримский, Сенченко, Грач, Куницын — одних уж нет, а те далече. Кого в Раду отправили, кого в бизнес, кого в другой «субъект федерации». А кого и на пенсию — политическую.
И потом, кому в Крыму оппонировать? Крымчане имеют лидера номер один – Владимира Путина, против него оппозиция на полуострове еще много десятилетий не появится… «Смысл существования оппозиции не просматривается», — это уже вердикт Андрея Мальгина. «Запрос есть не столько на оппозицию, сколько на социальную справедливость», — так видит ситуацию Сергей Киселев.
Этот запрос — на справедливость, как мы понимаем, легко может преобразоваться в запрос на оппозицию, а там и до всяких-разных неприятностей для власти (и, как показала украинская история, в конечном итоге для всех граждан без исключения). Тут уж мастерство управления политическими процессами должно быть в надежных руках. О том, какие это нынешние «руки», на этом круглом столе не говорили — и в тему не входило, и времени не было. Но тема о-очень интересная; будь я на месте нынешних «рук», я бы в очень тесном кружке да с нашими-то экспертами, прошедшими и Крым, и Рим, всё подробненько обсудила…
Но мы отвлеклись.
Эксперты обратили внимание еще на один феномен (Анатолий Филатов, Сергей Киселев): в украинские годы политическая система, сложившаяся на полуострове, намного опережала ту, которую мог предложить Киев. И прежде всего это было связано с осмыслением идентичности жителей республики, желанием так или иначе двигаться в сторону матери-родины. За достаточно редким исключением местные элиты выполняли этот негласный запрос крымчан — иначе им просто было бы не добраться до властных портфелей.
Сейчас же в Крыму случился слом той системы. Наверное, стоит сейчас говорить о некоем переходном периоде. Эксперты даже отмечают серьезное отставание (Николай Кузьмин): мол, мы сейчас наблюдаем исчерпанность партийной системы в РФ, но в Крыму безоговорочно царит одна партия, которая прочно связала себя с победой в Крымской весне. И поэтому ей сегодня особо и не нужна реклама и агитация…
Но, предупреждает Николай Николаевич: отсутствие межпартийной борьбы порождает борьбу внутрипартийную! Но мы пока до этого явно не дожили. Пока действует феномен социальной благодарности — так это сформулировала социолог из Севастополя Ольга Ярмак.
А Денис Батурин едко замечает: вот, говорим, что партийная система изжила себя, а ждем появления новых партий!
Журналист из «Комсомолки» возмущалась: почему, мол, «Единая Россия» избегает дискуссий? Ответ Натальи Киселевой: запрос на дискуссии отсутствует. Есть запрос на встречи с кандидатами, а это разные вещи. Анатолий Филатов сожалеет, что горячих споров нет — а ведь в первую очередь власть должна быть в них заинтересована…
Вот еще интересный вопрос: как молодежь откликается на выборы — придет ли голосовать? Ольга Ярмак: никто не измерял возрастной состав, но нынешняя молодежь «и умнее, и сознательнее людей нашего поколения», просто с ней нужно разговаривать на другом языке. И, кстати, татарская молодежь куда более активно приняла Россию, чем старшее поколение: «У крымскотатарской молодежи всё хорошо» — и эта позиция подтверждена социологическими замерами.
Ну и, наконец, о Севастополе. Не будем повторять известный рисунок событий за последние пять лет. Настрой экспертов был, я бы сказала, сожалеющим: то, что в политтехнологическом плане можно развернуть на два миллиона жителей, не вкладывается в прокрустово ложе в 400 тысяч. Добавим от себя: личных амбиций кое-кому нужно поумерить, больше думать не о себе, а об этих 400-х тысячах жителей — тогда все сложится.
А пока «аборигены» устранены от принятия решений, отсюда проблема баланса элит — так видит ситуацию севастопольский эксперт Александр Ирхин. Понятно, что поскольку город глубоко дотационный, центр резонно претендует на участие в распределении сумм, направляемых из Москвы. А в местных СМИ просматривается явная неуверенность в том, что местные элиты снова, как в предыдущие годы, не останутся за бортом.
Все эксперты сошлись во мнении: на первом электоральном этапе, который завершился президентскими выборами в прошлом году, произошла полная политическая интеграция жителей полуострова в политическую систему РФ. Крым и Севастополь, эти «новенькие» в семье субъектов федерации, уже не выделяются среди остальных, они просто заняли свое место в строю. И вряд ли старт нового электорального цикла, который начнется 8 сентября выборами в Госсовет Крыма, Законодательное собрание Севастополя и местные органы самоуправления, что-то изменит в этом плане.
***
…А, может, это и хорошо, что нас особо не грузят на этих выборах, как думаете?
