Многочисленные поэты, писатели, режиссёры, и прочая свободолюбивая интеллигентная братия не дремлет — спешит показать, что они являются творческими людьми, свободными от государственных запретов. А как можно быстро на деле показать свалившуюся на голову свободу? Оказалось, очень просто: надо появляться на сцене, в общественных местах если не голым, то хотя бы полуголым.
При желании можно приколошматить гвоздями мужское достоинство к брусчатке Красной площади. Попробуйте сказать что-нибудь против такого «нового искусства»! Тут же появятся его многочисленные защитники.
Первый раз после распада Союза оголившихся девиц я увидел на пляже Лонжерона в Одессе, куда приехал в отпуск на неделю. Я был занят загаром и поэтому не сразу обратил внимание на девушек, важно шагающим между телами лежащих граждан. Верхняя часть тела была полностью открыта, нижняя, интимная часть, прикрывалась узкими полосками материи, больше похожими на шнурки.
Внутренне я был шокирован. Каждый мужчина знает, как ведёт себя женщина, когда она открывает дверь квартиры, встречая гостя другого пола. Прежде чем заговорить, она будет судорожно проверять, все ли пуговицы халата застёгнуты до самого подбородка, и тянуть вниз подол, чтобы, не дай Бог, не были видны колени. Лицо начнёт гореть ярким пламенем, покрываясь бурыми пятнами стыдливости.
Она будет просить прощения, что предстала перед гостем почти раздетой. А на пляже та же женщина откровенно показывает, что всегда готова к труду без обороны. Куда девается вся неземная скромность. Весь её вид кричит: «Ну, возьми меня! Возьми!»
Такое поведение лиц женского пола остаётся для меня неразрешимой загадкой. В своей квартире она хочет выглядеть, как ангел непорочный, — а в общественном месте, как неустанная труженица панели.
***
Через пару дней я перестал обращать внимание на девочек, усердно демонстрирующих женские прелести, бесстыдно выглядывающие из-под узких тесёмок. Вот что такое сила привычки.
Перестал реагировать на размещаемые в Интернете ролики, где не то амбициозные, не то слабоватые на голову граждане стали знакомить всех, кому не лень, в каких позах они зачинают детей или как и откуда они потом появляются на божий свет. На худой конец показывают, как на досуге занимаются любовью.
У одного артиста весьма странного поведения эта постоянная демонстрация личной половой жизни стала навязчивой идеей. Есть у него ещё одно безумное увлечение: будучи приглашённым на передачу в прямом эфире любит, став в позу длинноволосого громогласца, на каждом пальце которого нацеплено по несколько колец, прочесть сочинённое им похабнейшее стихотворение, состоящее из отборных нецензурных слов.
Обычно простых смертных за это арестовывают за мелкое хулиганство. А здесь мат гремит на всю страну из уст киноартиста.
Другой артист, назовём его П., из скандальной артистической братии, стал рекламировать в Интернете своё великое мужское достоинство. При этом природа его наградила некрасивой, худой, костлявой фигурой, к которой надо прибавить морщинистую испитую физиономию.
Но поклонницы от него без ума. Когда он появляется в студии, они встречают его таким визгом восторга, что начинаешь переживать за барабанные перепонки. А он после такой бурной встречи на разных многочисленных телепередачах, куда его обязательно приглашают для поднятия рейтинга программы, начинает подробно рассказывать, как голышом любит покрасоваться перед маленькой дочкой, чтобы она точно знала с детских лет, чем отличается мальчик от девочки, дабы когда-нибудь их не перепутала.
Этот П., как и первый описанный персонаж, с их странными привычками, ещё не раз будут мелькать на голубых экранах как любители принародного секса и как постоянные возмутители общественного порядка. По старым юридическим нормам, их действия при коммунистах рассматривались бы как циничное хулиганство, заслуживающее строгого наказания. Сейчас такие действия проходят как безобидное развлечение для ставшей нетребовательной публики.
***
Первый раз П. предстал на одной передаче как спаситель ребёнка, погибавшего от жажды на глазах безразличных граждан. Перед появлением П. в студии выступила тихая, маленького роста, симпатичная женщина, работающая в придорожном буфете.
Однажды глубокой ночью, когда у стойки буфета стояла очередь из пассажиров, зашёл в грязной фуфайке незнакомый ей П., который оказался киноартистом, любимцем женщин, о чём она узнала позже. Он потребовал немедленно его обслужить. Когда буфетчица отказала, П. зашёл за прилавок, открыл холодильник, откуда без спроса взял бутылку воды.
На замечание буфетчицы П. вскипел не на шутку. Он с руганью устроил грандиозный дебош, во время которого хватал со стойки ножи, вилки, что попадало под руки, и швырял в перепуганную буфетчицу. А под конец, окончательно разойдясь, запустил в неё бутылку с водой. Но так как был пьян (одно время признавался, что у него бывают запои), то бутылкой разбил голову не буфетчице, а стоящей в очереди девушке. Та подтвердила слова буфетчицы.
Зрители аудитории, заполненной в основном женским полом, хранили гробовое молчание. Но чувствовалось, что у них закипает злость к… обеим женщинам.
Когда в студии после их выступлений появился любимец прекрасного пола, за несколько дней перед этим выставившим в Интернете напоказ во всех ракурсах своё голое тело, зал взорвался бурными, долго не смолкающими аплодисментами. Женщины, увидевшие живого киношного кумира, неистово били в ладоши и оглушительно верещали.
Тут П., как артист, показал себя во всей красе. Умело пустив скупую мужскую слезу, печально-трагическим голосом рассказал, как он глубокой ночью зашёл в буфет, где увидел умирающего от жажды мальчика. Он бросился к буфетчице, умоляя её спасти ребёнка, срочно напоив водой. И так как та категорически отказалась принять участие в спасении ребёнка, он вынужден был самовольно взять из холодильника бутылку воды.
Он стал лупцевать себя кулачком в костлявую грудь и наигранно просить прощения у честных граждан за то, что поступил тогда некрасиво, нарушив очередь. Больше ничего предосудительного в буфете не делал. Готов от уважаемой им общественности услышать любое порицание. Но он будет знать, что спас ребёнка, и это мысль будет греть его душу, израненную бывшей женой, нагло сбежавшей от него вместе с дочкой.
Закончив трагическую речь, он горько вздохнул и, опустив голову, прикрыл рукой плачущие глаза, показывая, что готов нести самое строгое наказание. И тут зал взревел. Женщины закричали дурными голосами, чтобы всякие разные лгуньи убрали грязные руки от всеми любимого гениального киноактёра.
П. в очередной раз оказался победителем в буфете, где учинил дерзкое хулиганство, и в телевизионной студии, где умело, артистически развёл женщин, развесив лапшу на уши.
А потом пошло-поехало. Из СМИ стала поступать информация, что П., в каком бы ни находился городе на гастролях, везде устраивал грандиозные скандалы и дебоши с битьём посуды и всего попадавшегося под руку, сопровождая свои действия нецензурной бранью. Оскорблял всех подряд, всё громил, ломал, крушил — будь он в баре, гостинице, казино или в ресторане.
Последний раз в одной гостинице устроил дебош, поставив на уши обслуживающий персонал. Не стесняясь в выражениях, оскорбил дежурного администратора, разбил принадлежащий ей сотовый телефон, а затем городской телефонный аппарат и компьютер.
Устав от устроенного побоища, разделся догола и вышел на улицу, чтобы возле дверей гостиницы покурить. Проходившие граждане едва уговорили П., гиганта мужской силы, хотя бы обмотать полотенцем нижнюю часть своего тщедушного тела.
***
В советское время «звезда экрана» за десятую часть содеянного давно бы на приличный срок загремела в исправительный лагерь. Для подтверждения приведу два примера привлечения лиц к уголовной ответственности, нарушивших нормы морали. Действия тех лиц аналогичны действиям неукротимого П.
Один случай изложил ранее в статье «Злое удальство». По трём делам о циничном хулиганстве я проводил расследование.
Когда-то возле центрального рынка находилось полуразрушенное заброшенное здание, до которого не доходили руки администрации города, чтобы его снести окончательно. Продавцы рынка и покупатели развалку использовали как место, куда сбрасывали различный мусор. Как-то несколько любопытных граждан случайно увидели там парочку бомжей, занимавшихся любовью. Суд приговорил каждого к четырём годам лишения свободы.
Жил в нашем городе бывший боевой лётчик, инвалид Великой Отечественной войны. При ранении потерял глаз. Награждён боевыми наградами. Имел жену и двух взрослых детей, парня и девушку, которых я хорошо знал. Последнее время наш герой стал много пить. А когда выпивал, то часто чудил, порой неудачно.
Когда-то городской пляж находился в центре города, в конце бульвара. Был он небольшим, с деревянными топчанами и несколькими большими навесами от солнца. Никогда не пустовал. Отдыхали на нём взрослые и дети, вся молодёжь города. Бывший лётчик, как-то употребив спиртное, решил повеселить любителей морских ванн. Раздевшись догола, он подходил к компании, не обращая внимания, есть ли там женщины и дети, хлопал кого-нибудь по-братски по плечу и, держа в руках папиросу, безобидным голосом спрашивал: «Товарищ, есть чем прикурить?»
Отдыхающие реагировали по-разному. Мужики гоготали, женщины верещали, дети начинали плакать. Закончилось тем, что вызванные работники милиции доставили бывшего лётчика-шутника в милицию. Я не хотел арестовывать орденоносного боевого воина. Но на этом настояли члены семьи, уставшие от пьянок и безобразий её главы. Надеялись, что за решёткой он избавится от алкоголизма.
Суд, учитывая боевые заслуги бывшего фронтовика, определил срок не на всю катушку, а на четыре года лишения свободы, снизив максимальный срок наказания на один год.
Так советский, как сказано в одном кинофильме, «самый справедливый суд в мире» защищал моральные устои общества в те уже далёкие советские годы. Бывший заслуженный лётчик понёс суровое наказание только за то, что оголился в общественном месте. При этом никого не оскорблял, не выражался нецензурными словами и ничего не громил, как делает в демократическое время киноактёр П., продолжающий после неоднократного дерзкого и циничного поведения спокойно жить на свободе и будоражить общественность своими безумными выходками.
Сейчас он занимается разборками со сбежавшей от него женой, пытаясь силой, хитростью, похищением, любыми другими путями, отобрать дочку, которая по решению суда должна жить с матерью. За его очередными похождениями следит вся Россия с помощью вездесущего телевидения.
Читателю судить, когда государство поступало правильно, тогда или сейчас.
