(из серии рассказов «О людских судьбах»)
«Жизнь без любви я считаю греховным и безнравственным состоянием»
В. Ван Гог, голландский живописец (1853 – 1890)
На курсах совершенствования квалификации при Омской Высшей школе милиции МВД СССР у меня сложились добрые товарищеские отношения с Сергеем, носившим погоны майора милиции. Прибыл он на курсы из небольшого городка Ленинградской области.
Мне он нравился своим мягким характером и вечной улыбкой на добродушном лице. Казалось, что он в жизни никогда не сталкивался с трудностями, которые могли повлиять на его настроение. Он был видным мужчиной с красивой спортивной фигурой. Светлые волосы и зелёные глаза делали его лицо привлекательным и запоминающимся. Он это отлично знал, так как видел, как женщины не сводили с него глаз.
С ними вёл себя очень корректно, не давая повода для лишнего внимания. Попытка завязать с ним тесное знакомство заканчивалась какой-нибудь его безобидной шуткой, сразу устанавливающей определённую дистанцию. С обаятельной улыбкой сообщал, что его дома ждёт куча босоногой детворы, которым он не успевает вытирать носы и выносить ночные горшки. После этого у соискательниц внимания Сергея пропадало желание бессмысленно соблазнять его дальше.
***
В нашей комнате милицейского общежития проживало пятнадцать слушателей. Мы были примерно одного возраста в звании майоров и подполковников милиции. На курсах находились и полковники милиции, но они были гораздо старше нас. Они все проживали в отдельной комнате со своими заботами и проблемами.
Из их жилища редко раздавался несдерживаемый хохот. У нас же веселья было с избытком, особенно в вечерние часы, когда мы, нагулявшись по громадному сибирскому городу, укладывались спать.
Конечно, на первом месте были шутки и прибаутки Сергея. В молодости он четыре года отслужил на флоте. У него под милицейской рубашкой была тёплая матросская тельняшка, не только согревавшая его, но и постоянно напоминавшая о жизни моряка на боевом военном корабле. Запас баек о морской службе у Сергея был непочатый край.
Последней байкой, услышанной от Сергея, была история о том, как он и его друзья-матросы однажды мужественно боролись за спасения эсминца, который чуть не потонул по вине одного разгильдяя.
***
Эсминец долго стоял у причала, тесно прижавшись к нему бортом. Так как море никогда не бывает спокойным, то эсминец, даже из-за небольшого волнения, постоянно тёрся своим бортом о причал. И именно напротив того места, где борт эсминца имеет самую тонкую броню, из стенки причала торчал громадный болт с глубокой резьбой. Видимо, работяги, заливая бетоном причал, не заметили, как в него попал болт.
Этот болт постепенно в брони протёр дыру, оказавшись торчащим с парой витков резьбы внутри корабля. Кончик болта торчал в отсеке, редко посещаемом членами экипажа.
Увидел случайно этот болт матрос-салага. Вместо того, чтобы об увиденном доложить командиру корабля, он проявил инициативу, наведя порядок в отсеке. Нашёл подходящую шайбу, смазал её суперклеем и накрутил на болт, таким образом накрепко прикрепив корабль к стенке причала. Эсминец стал недвижимым при любом волнении моря.
Через день поступил приказ немедленно эсминцу выйти в море на учение. Эсминец взревел своим мощным мотором, но с места не сдвинулся. Никто не понимал, что происходит. Тогда капитан дал команду «Полный вперёд»! Корабль сначала только затрясся всем своим мощным металлическим корпусом, потом вздёрнул нос, едва не встав вертикально, и наконец тронулся с места, постепенно набирая скорость.
Неожиданно раздался страшный скрежет металла. Это злосчастный болт разрезал борт эсминца. Разрез прошёл от центра борта до кормы, оказавшись ниже поверхности воды, отчего она неудержимым потоком хлынула внутрь корабля.
Сергей и его товарищи, чтобы не дать сорваться очень важному учению из-за потопления боевого корабля, прижавшись друг к другу, грудью закрыли рваную линию искореженного метала. Так они, безжалостно бросаемые качкой во все стороны, с грудью, раздираемой острым металлом, простояли всё учение, не дав кораблю затонуть.
Потом они попали на хирургический стол, где вызванные из-за границы лучшие профессора штопали их покалеченные и страшно изуродованные грудные клетки. При операции применялись новейшие методы хирургии, и потому на теле не осталось следов от швов.
Есть и на теле Сергея, как память, небольшой шов от отлетевшего кусочка брони, попавшего в область живота, да там и оставшегося навсегда. Сергей уговорил хирургов не вытаскивать миноискателем этот осколок, чтобы он напоминал о суровой морской службе.
Свой рассказ он подтверждал тем, что задирал тельняшку и пальцем показывал на светлый старый шов, оставшийся на самом деле после вырезания у него аппендикса.
Некоторые ребята никогда не видели своими глазами ни моря, ни кораблей и поэтому верили каждому слову Сергея, отчего меня, прожившего всю жизнь у моря с кораблями, разбирал смех. А полусонные товарищи с ужасом смотрели на «боевой» шов Сергея, дружно качали головами, радуясь тому, что им не пришлось служить на опасном и коварном флоте.
***
Больше баек от Сергея мы не слышали. С некоторых пор он перестал ночевать в нашем общежитии. Но на лекции приходил всегда вовремя свежим, подтянутым и с жизнерадостным лицом. Некоторые товарищи заметили, что по утрам к школе, на дорогой импортной машине, его подвозит симпатичная девушка.
Я догадывался, кто бы это мог быть, но с вопросами по этому поводу не лез к Сергею. Однажды в городе, когда мы с ним направлялись на эстрадный концерт, к нам подошла миловидная девушка, решившая пройтись с нами. Сергей подхватил её на руки и понёс мимо удивлённых прохожих, скрывшись в вихре густого сибирского снега. С тех пор его койка ночами оставалась пустой.
***
Курсы длились один месяц. До их окончания оставалась одна неделя. Я обратил внимание, что у Сергея резко поменялось настроение. Он стал редко бриться. Лицо сделалось угрюмым. Сергей весь ушёл в себя. Куда девалась его фирменная улыбка и чёртики в глазах, смотревшие на всё с явной печалью.
За три дня до окончания курсов Сергей неожиданно остался ночевать в общежитии. Он сделал вид, что крепко уснул. Но по его вздохам я понимал, что ему не до сна. Сергей не выдержал, подошёл ко мне и попросил пройти в пустующую комнату.
Там он мне подробно рассказал, в какую попал неприятную историю и теперь не знал, как из неё выбраться. Просил помочь советом. Девушку, которую он однажды понёс на руках по городу, все знакомые за её мягкий и добрый характер зовут ласково Диночкой. За девичью красоту он называет её Аленьким цветочком по знаменитой сказке Аксакова. Со слов Сергея, девушка особенно становится похожей на цветок, когда надевает вместо дорогой шапки вязаную шапочку, варежки и шарф розового цвета.
Все вечера и ночи с того памятного дня они проводили на шикарной загородной даче её родителей. Отец, профессор медицины, и мать-домохозяйка зимой жили в громадной квартире с прислугой в центре города. Диночка оканчивала институт иностранных языков. Училась на последнем курсе. Никогда не увлекалась парнями своего возраста. Они ей не подходили по интеллекту.
Она была умненькой начитанной девочкой, не находящей общего языка с однокурсниками. В толковом, весёлом, хорошо знающем жизнь Сергее нашла прекрасного собеседника, к тому же сильного и обаятельного мужчину. Если Сергей сначала их встречи воспринимал как случайный кратковременный роман, то, как он поздно понял, его Аленький цветочек рассчитывал совсем на другое, влюбившись в него безумно и бесповоротно.
Последнее время она стала настаивать на знакомстве Сергея с её родителями. Мне любимый Диночкой мужчина признался в том, что давно женат на неприятной для него женщине. Когда служил матросом, по молодости «подзалетел» на одной девушке, которая родила от него дочку. Будучи порядочным человеком, он без всякой любви женился на матери его дочери, о чём потом жалел все совместно прожитые годы.
Через два года жена родила ещё одну девочку. Сергей не представляет свою жизнь без дорогих дочек, так сильна его любовь к ним. Поэтому он не разводится с женой, хотя из-за постоянно устраиваемых скандалов она стала совершенно чужим человеком.
Жена крайне недовольна тем, что Сергей работает в милиции и носит «проклятую» форму. Она с детства не любит милицию за то, что отец был привлечён к уголовной ответственности, с её слов, ни за что.
Как сложится их дальнейшая судьба, Сергей не имеет понятия. Но сейчас он должен обязательно возвратиться к детям, не предав их в Омске. Если бы жена спокойно отдала ему детей, он бы немедленно от неё ушёл. Но об этом никогда не заикался, чтобы не вызвать очередной скандал. Отлично понимает, что жене ещё хочется поразвлечься, так как не нагулялась в молодости, рано выйдя замуж и родив двух детей.
Сейчас Сергей хотел только одного: спокойно и по-хорошему расстаться с Диночкой, пробудившей в нём ответные чувства, с которыми он борется с трудом.
При расследовании уголовных дел я много встречал женщин, которые жили с нелюбимыми мужьями ради детей — но в таком неприятном положении мужчину увидел впервые.
***
Сергей не нашёл ничего лучшего, как однажды сказать Диночке, что у него с головой происходит что-то странное. Якобы стал забывать многие слова из-за того, что постоянно болит голова. В отдельные минуты он перестаёт узнавать знакомых, даже её. Порой ведёт себя неадекватно, неожиданно приходя в незнакомое место, куда не собирался приходить. Наговорил ей и другие ужасы.
Диночка испугалась не на шутку. Она, как могла, успокаивала Сергея, утверждая, что их любовь победит любую болезнь. Сегодня не отпускала его от себя ни на шаг. Диночка сказала, что завтра вечером должны пойти к её родителям, всё рассказать, чтобы отец, имея нужные связи среди светил медицины, помог Сергею поправить своё здоровье.
Понятно было, что в данном случае ни о какой встрече с родителями Диночки не могло быть речи. Она весь вечер просидела, прижавшись бархатной щекой к широкой груди Сергея, нежно поглаживая его сильные руки. Он с трудом вырвался из её жарких объятий и примчался в общежитие.
***
Сергей посвятил меня в свой план, и попросил помочь его осуществить. Завтра, в восемь вечера, Диночка подойдёт к школе, чтобы потом с Сергеем идти к её родителям. Вместо него с ней должен буду встретиться я.
Я не смог отказать просьбе несчастного любимого и влюблённого человека, отлично понимая, что миссия моя оказалась крайне неприятной. К сожалению, она была не первой и не последней. В течение месяца ко мне часто подходили слушатели курсов с различными проблемами. Дело в том, что приказом начальника курсов я был временно назначен его заместителем по политико-воспитательной работе. Поэтому должен был нести груз обязанностей согласно своей временной должности.
***
Как только я вышел из школы, сразу узнал Диночку, хотя видел всего один раз. У неё было удивительно красивое лицо, которому могла позавидовать любая голливудская кинозвезда. На Диночке были короткая шубка и шапка из соболей. Длинный розовый мохеровый шарф закрывал её лицо до слегка вздёрнутого носика. В удлинённых, подведенной чёрной тушью голубых глазах, явно угадывалась тревога. Она мне напомнила красавицу-киноартистку Светличную в молодые годы.
Сняв варежку цвета шарфа, Диночка слегка пожала мне руку. Я сказал, что есть серьёзный разговор, связанный с Сергеем. Мы зашли в ближайший бар и заказали кофе с коньяком. Диночка не сводила с меня испуганных глаз. Наконец я осмелился рассказать придуманную Сергеем легенду о его ненормальном поведении.
Якобы товарищи Сергея и я стали замечать странности в его поведении в последнее время. Прошедшей ночью у него случился страшный приступ. Его всего трясло и колотило так, что его подбрасывало на койке. Он вскакивал и начинал мотаться по всему общежитию, пытаясь выпрыгнуть в окно пятого этажа. Его едва удерживали несколько человек до приезда скорой помощи.
Сергею был сделан успокоительный укол. Он на время пришёл в нормальное состояние. Находившийся в бригаде врачей психиатр внимательно осмотрев Сергея, пришёл к выводу, что из-за переутомления у него произошёл глубокий нервный срыв. Нужен длительный покой.
Сергея следовало немедленно отправить домой для прохождения курса лечения. Если опоздать, может случиться непоправимое — Сергей превратится в вечного придурка. Руководство курсов, чтобы снять с себя ответственность, через несколько часов отправило Сергея на родину военным транспортным самолётом. Надо думать, что он уже дома.
Во время моего трагического рассказа Диночка не проронила ни слова. Она смотрела, не мигая, прямо перед собой куда-то в пространство, мимо меня. Из её потемневших глаз катились крупные слезинки, размывая тушь и оставляя чёрный мокрый след на по-детски розовых щеках Диночки. Нижняя пухленькая губа мелко подрагивала.
Она задала только один вопрос, почти шёпотом: «Господи, как же я смогу его отыскать?» С разрешения Сергея я дал Диночке его служебный телефон. Она поблагодарила меня с радостной улыбкой, впервые появившейся за весь вечер.
Диночка уехала на такси. Перед тем, как тронуться машине, открыла окно, протянула в мою сторону руку и помахала яркой варежкой. Такси зарокотало мотором, колёса несколько раз вхолостую прокрутились, выбрасывая из-под себя комки снега, а потом понеслось вдаль, в снежную метель и вскоре исчезло. На снегу, рядом с полосой от колёс такси, лежала мягкая пушистая варежка. Она осталась у меня на память о людских судьбах.
***
Днём, за несколько часов до моей встречи с Диночкой, Сергей по договорённости с начальником курсов уехал домой раньше положенного срока. Когда мы с ним прощались, сказал, чтобы он не переживал. Заверил, что обязательно вечером я встречусь с Диночкой. Здесь мне Сергей передал для неё номер своего служебного телефона. Я сказал, что он правильно поступил. Через два дня и я уехал домой.
Как дальше сложилась судьба майора милиции Сергея и омской девушки Диночки, я так бы не узнал, если бы не телефонный звонок из Омска. Прошло два года после моего пребывания в этом гостеприимном городе. Однажды ребята позвонили мне из дежурки, сказав, что меня запрашивает Омск. Я немедленно помчался в дежурную часть. Звонил Сергей.
Взволнованным, но весёлым голосом, сообщил, что у них с Диночкой всё хорошо. Живут в большой, хорошо обставленной квартире, купленной им её родителями. С ними вместе живут две его дочки, с которыми бывшая жена рассталась безболезненно, но потребовала ежемесячно ей высылать деньги, чтобы она не стала требовать вернуть ей детей. Их с Диночкой такой договор устраивает, и они его безоговорочно выполняют.
Несколько месяцев назад Диночка родила ему дочку. Теперь у них в семье растёт три невесты, одну из которых готовят в жёны моему подрастающему внуку. Диночка передавала мне большой привет и интересовалась судьбой какой-то варежки. Я сказал, что она в целости и сохранности. Если они надумают когда-нибудь приехать отдыхать из холодного города в тёплый Крым, я обязательно верну хозяйке её варежку.
***
Проходят годы. Варежка продолжает лежать у меня, ожидая свою хозяйку вместе с её мужем полковником полиции Сергеем.
