СКОРО ЭТО СПАСЁТ И КРЫМСКИХ
В Орлиновском лесоохотничьем хозяйстве накануне майских праздников впервые в Крыму выпустили из карантина на территорию Парка-вольера «Мыс Айя» 14 привезенных из Ростовской области особей европейского благородного оленя. Крымские благородные олени, утверждают охотоведы, за много лет изолированного существования стали вырождаться:
— При нормальном для оленей этого подвида весе в среднем 250 килограммов, крымские олени весят не выше 150-ти, – сообщил Валерий Борисов, до недавнего времени гендиректор охотничьего хозяйства и один из инициаторов события, – в Крыму олени живут на относительно ограниченной территории, за пределы полуострова не мигрируют, а потому поголовно породнились. Можно сказать, они все в буквальном смысле братья и сёстры. Близкородственное скрещивание до добра не доводит: кроме уменьшения размеров и веса, стали отмечаться многочисленные уродства.
Обновить генофонд собирались давно, вольер построили ещё в 2013 году, но последующие события отодвигали эти планы: потребовалось оформлять документацию на получение и транспортировку оленей уже по российским законам. Необходимость влить свежую кровь в крымское поголовье оленей не оспаривал никто, но, как это часто бывает, дьявол кроется в мелочах. В нашем случае «мелочь» оказалась в несколько сот гектаров. Без земли, то есть без охраняемого огороженного участка для разведения оленей – их невозможно получить от специализированных хозяйств. А намерение огородить огромный участок первозданного леса в Крыму – всегда, независимо от степени благости намерений – вызовет лютую ненависть так называемой общественности. Годы ушли на согласования, подписания, убеждения чиновников и общественности в очевидном: либо крымский олень исчезнет, либо надо создавать условия для его воспроизводства.
И вот свершилось.
Егеря просят приглашённых гостей и журналистов не шуметь, практически на цыпочках, стараясь даже не шуршать листвой, подбираются к воротам малого вольера, где олени проходили карантин, распахивают их, и… и ничего.
Олени, едва пришедшие в себя после отлова, путешествия в клетках через переправу, отъевшиеся на свежем крымском сене, с опаской сбились в дальнем углу вольера. Егеря столь же деликатно стали тихонько похлопывать в ладоши и слегка посвистывать.
– Их нельзя пугать, – шёпотом пояснил один из организаторов, – недавно мимо проезжал мотоциклист, рёв мотора напугал животных, они бросились бежать, две ланочки (так специалисты называют самочек оленя – прим. авт.) врезались в ограждение и сломали шеи.
По этой же причине пишущую и снимающую братию не подпустили к воротам поближе ради более эффектных кадров: оленье стадо в панике могло переломать шеи не только себе, но и затоптать журналистов. Для некоторых это было бы весьма поучительно, ведь они долгие годы агитировали против строительства вольера, то есть боролись за право крымских оленей вырождаться и дальше, до размера мышей, а главное, за священные права севастопольцев жечь костры в заповедных лесах, нести туда тонны бутылок, обёрток и окурков, превращая заповедник в помойку, что вполне удачно получилось со многими уголками города-героя.
Но вернёмся к нашим оленям.
Нашим, хоть они и частная собственность, и куплены на деньги инвесторов, и доставлены, строго говоря, в другой субъект федерации. Это наши крымские олени, потому что в скором времени эти пугливые ланочки познакомятся с обмельчавшими, но всё же бравыми пацанами оленями с Ай-Петринского плато, те пободаются за право закрутить любовь, а на новорожденных оленят ничьих частных прав уже не будет.
Шоу продолжалось около часа. Из вольера, обтянутого поверх рабицы зелёной плотной сеткой, доносился топот копыт, ограда сотрясалась от столкновений мечущихся животных. Олени, громко сопя и фыркая, ни в какую не хотели покидать родные кормушки и выходить на волю, а тем более – позировать перед объективами. Всё так же почти на цыпочках егеря по-партизански бесшумно разобрали секцию ограды в дальней части вольера. Олени подозрительно покосились на ещё один путь на волю и откочевали от него подальше, стараясь не терять из виду кормушку и поилку. Время от времени, впрочем, отдельные бунтари отрывались от коллектива и мгновенно исчезали в густых заповедных зарослях. Вскоре в вольере остались трое-четверо самых упорных любителей стабильности и гарантированного питания.
Организаторы с заметным облегчением перевели дух и только сейчас заулыбались.
– Все эти дни, пока длился карантин, мы нервничали. Это же совершенно дикие животные, да к тому же перенёсшие огромный стресс – и от перевозки, и от нового места, даже от анализов, – улыбается Валерий Борисов, – мы об этом даже думать боялись, но была опасность потерять всё поголовье. Стресс, инфекция, да что угодно! А сейчас олени в безопасности. В крымских лесах у них нет естественных врагов, есть, к сожалению, браконьеры, но с ними мы совместно с полицией боремся, отлавливаем. Спустя 2-3 года снова пригласим в гости: на выпуск оленей уже из Парка-вольера в дикую природу.
Планируется достичь поголовье свыше 100 голов. Именно такая популяция проживала на этой территории в вольном виде до 90-х годов прошлого столетия.
Фото автора
