Перспективы контроля над вооружениями в свете сирийского кризиса

1. Драматический сирийский кризис поставил, по меньшей мере, два вопроса, относящиеся к такой сложной и разноплановой проблеме как контроль над вооружениями.

Проблема первая: тактическое ядерное оружие США в Турции

2.Это – вопрос о необходимости вывода американского тактического ядерного оружия в виде авиационных ядерных бомб типа В-61 из Турции, как из страны, которая проявила себя непредсказуемым и враждебным государством, а также прямым сообщником экстремистко-террористической организации «исламский халифат».

3.Названные авиабомбы, общее количество которых насчитывается по оценкам западных экспертов и ведущих турецких СМИ до 70-90 единиц, размещены на базе турецких ВВС «Инджирлик», которая была сооружена весной 1951 года восточнее города Адана. До 1995 года по 10-20 авиабомб В-61 находились на еще двух базах ВВС Турции: «Акынджи» и «Балыкесир», но  впоследствии все они были перевезены на авиабазу «Инджирлик».

4.Факт наличия ядерного оружия на территории Турции был признан российским МИД в сентябре 2015 года. «В … Европе – не только в ФРГ, но и в Бельгии, Нидерландах, Италии и Турции – остаются развернутые тактические ядерные средства США». Так было заявлено официальным представителем российского внешнеполитического ведомства. Одновременно было отмечено, чтобы в интересах обеспечения безопасности и стабильности в Европе американское тактическое ядерное оружие было вывезено с европейского континента на национальную территорию США и чтобы был установлен запрет на его размещение за их пределами.[1] На факт размещении ядерного оружия США  в Турции указал на расширенном заседании Коллегии Министерства обороны России 11 декабря 2015 года и министр обороны Сергей Шойгу.

5.В связи с тем, что Турция стала враждебным, недружественным и непредсказуемым государством вопрос о выводе американского ядерного оружия с турецкой территории должен быть одновременно поставлен и перед Вашингтоном, и перед Анкарой. Основаниями для этого являются следующие действия Турции: ее подрывная деятельность против России в период двух чеченских войн и в Крыму, в особенности, после воссоединения крымского полуострова с Россией; оказание прямого содействия псевдоисламскому «халифату» в виде «Исламского государства», наконец, уничтожение российского самолета в небе Сирии 24 ноября, вторжение турецкого танкового батальона на иракскую территорию в районе Мосула 4 декабря опасное сближение турецкого сейнера в Эгейском море со сторожевым кораблем российского ВМФ «Сметливый» 13 декабря 2015 года.

Имеются сведения, что через десять лет Турция может создать собственное ядерное оружие. Поэтому необходимо внимательно анализировать соответствующие стремления турецкого военно-политического руководства создать собственное ядерное оружие, что стало бы прямым нарушением ДНЯО, который Анкара подписала и ратифицировала. В этой связи должно быть оказано перманентное усиленное политическое и дипломатическое давление на Турцию в том плане, чтобы она никогда и ни под каким предлогом не создавала подобный вид оружия массового уничтожения.

6.Иным способом решения проблемы полного вывода ядерного оружия США с турецкой территории и блокирования производства Турцией собственных ядерных средств является проведение международной конференции о создании на Ближнем Востоке зоны, свободной от оружия массового уничтожения, и принятие на ней соответствующего международного договора.

7.Обязательными государствами-подписантами такого договора должны стать не только Иран, но и Израиль, и Турция. Проект такого договора разработан автором в личном качестве.

8. Он был распространен на международной конференции по проблематике нераспространении ядерного оружия (Москва, ноябрь 2014 года), размещен впоследствии на английском языке на сайтах РИСИ, «Ориентал ревью» и московского Центра безопасности и нераспространения.

В соответствии с этим договором его государства-участники приняли бы на себя обязательства по снятию с вооружения и уничтожению всех трех классических видов оружия массового уничтожения, если таковое у них имеется, до 31 декабря 2020 года.

9.При подходах к решению данной проблемы следует учесть, что в последнее время в рамках НАТО усилились дебаты по поводу дальнейшего усиления опоры этого крупнейшего военного блока на ядерное оружие. Разрабатываются планы по расширению военно-политических оснований и военно-технических возможностей для применения ядерного оружия альянсом, понижается порог, сдерживающий его применение. ТЯО США подвергнется широкой модернизации.

10.Расширяются географические масштабы и общее количество военных учений стран НАТО, проводимых с имитацией использования учебных авиабомб с условными ядерными боезарядами. Проводятся военно-штабные компьютерные игры по применению ядерного оружия на европейском континенте. Разрабатываются специальные сценарии трансформации гипотетических конфликтов с использованием сил общего назначения в конфликты с применением ядерного оружия.

Предлагается, чтобы в ходе проведения комбинированных командно-штабных игр «нового типа» с помощью компьютерного моделирования при отработке неядерных и ядерных задач в сценарии развития региональной и глобальной обстановки вписывались вводные о «применении Россией стратегии ядерной эскалации», а в качестве противовеса этому элементы «ядерной контрэскалации Североатлантическим союзом». Озвучивается и идея подключения к таким играм не только военных представителей, но и высокопоставленных государственных деятелей трансатлантического альянса, участвующих в принятии важных решений общенационального значения. 

11. 25 июня 2015 года, во время слушаний в комитете по делам вооруженных сил американского Конгресса о перспективной роли ядерного оружия Соединенных Штатов заместитель министра обороны Роберт Уорк призывал противодействовать ядерными средствами российской ядерной доктрине, которая, якобы, предусматривает стратегию «от эскалации к деэскалации» («escalation to de-escalation»). Это означает, по представлениям Вашингтона, эскалацию угроз о возможности ограниченного применения ядерного оружия странами НАТО против России с целью деэскалации региональных конфликтов, в которых изначально применяются обычные виды вооружений.

Комментируя дебаты, состоявшиеся в рамках встречи министров обороны стран-членов блока «трансатлантической солидарности» в Брюсселе 8 октября 2015 года, постоянный представитель Великобритании при НАТО Адам Томсон публично посетовал, что прежде альянс проводил раздельные военные учения с применением обычных и ядерных вооружений, но никогда не тестировал трансформацию первого типа учений во второй. Но далее он с удовлетворением признал, что рекомендация о «трансформации военных учений альянса с применением обычных вооружений в ядерные учения» уже стала рассматриваться в Североатлантическом союзе.

Шеф Пентагона Эштон Картер в этот же день заявил на пресс-конференции, что трансатлантический пакт должен подготовить «обновленную инструкцию о применении ядерного оружия» для того, чтобы адаптироваться к новым угрозам и вызовам XXI века и, в частности, призвал «лучше интегрировать неядерное и ядерное сдерживание». Его соотечественник, заместитель генерального секретаря НАТО Александр Вершбоу заявил на Берлинской конференции по вопросам безопасности 17 ноября 2015, что альянс также должен «модернизировать ядерное сдерживание, укрепив его лучшими средствами раннего предупреждения и разведки».

Высокопоставленные представители НАТО уклоняются от разъяснений относительно того, как «лучше интегрировать неядерное и ядерное сдерживание», ссылаясь на закрытый характер ведущихся дискуссий, но признают, что начавшееся обсуждение вопросов адаптации ядерных миссий блока является «широким» и что оно охватывает большой спектр военных потенциалов и сохраняет уровень боеготовности его ядерных сил «неизменным».

США, например, по-прежнему руководствуются президентской директивой № 24, подписанной Бараком Обамой в июне 2014 года, которая содержит обновленную «Стратегию применения ядерного оружия Соединенными Штатами Америки», которая предусматривает применение ядерного оружия первыми. В 2014-2015 годах с целью отработки новых ядерных задач американские стратегические ядерные силы провели несколько военных учений в зоне Центральной Европы и Северной Африки с использованием тяжелых стратегических бомбардировщиков В-52Н и В-2, способных нести ядерное оружие, которые приземлялись на базе Фэйрфорд в Великобритании.

12. Кроме того, следует учитывать, что США намерены полностью обновить свою традиционную стратегическую ядерную триаду, запустить в производство многоцелевой истребитель-бомбардировщик нового поколения F-35 для доставки новой высокоточной авиабомбы В-61-12 в ядерном снаряжении, создать один новый боезаряд и модернизировать два имеющихся на вооружении ядерных боезаряда стратегического назначения. Ведутся работы по созданию «оперативно заменяемого» ядерного боезаряда для МБР и БРПЛ. Пентагон также прилагает значительные усилия к тому, чтобы повысить точность наведения как стратегических, так и тактических ядерных вооружений.

Характерно, что при разработке подходов к решению обозначенных направлений в военно-политических и академических кругах Запада не делаются никакие различия между стратегическими и тактическими ядерными вооружениями трех ядерных держав Запада: Великобритании, США и Франции. Для защиты «всей территории НАТО» за основу берется ядерное оружие в целом, которому, как в пик холодной войны 60-80 годов прошлого столетия, вновь должно быть отведено особое место: его, мол, надлежит использовать «в качестве средства сдерживания агрессии с применением обычных видов вооружений».

Как отмечается в «Обзоре сдерживания и обороны», одобренным на саммите альянса в мае 2012 года, ядерное оружие остается центральной составляющей общих сил и средств сдерживания и обороны НАТО, наряду с обычными силами и силами противоракетной обороны. Как следует из справки, размещенной на сайте Североатлантического союза, он не отказался от стратегии применения ядерного оружия в первом ударе или от стратегии его неприменения вообще.

13. Следует также иметь в виду, что с мая 2012 года ядерные, противоракетные и обычные вооружения НАТО объединены в единый ударный механизм. Он относится к средствам «передового базирования».

Усиление роли ядерного оружия в ядерной стратегии НАТО и его размещение на территории других государств является также прямым нарушением Договора о нераспространении ядерного оружия и подрывает режим ядерного нераспространения в глобальном масштабе. Это также будет являться нарушением Основополагающего Акта Россия-НАТО, одобренного в 1997 году. Все это, в конечном итоге, будет означать усиление холодной войны, новая фаза которой уже инициирована США и их союзниками по альянсу. Это также будет свидетельствовать о переходе к постоянному военному противостоянию между странами-членами НАТО и государствами, не входящими в этот блок.

 Проблема вторая: высокоточное гиперзвуковое оружие

 14. После успешного применения российских крылатых ракет морского базирования типа 3М14 «Калибр-НК» из зоны Каспийского моря 7 октября (все 26 крылатых ракет морского базирования успешно поразили 11 заданных объектов) отдельные западные эксперты выдвинули предложения о целесообразности введения моратория на НИОКР по этим системам и на испытания высокоточного гиперзвукового оружия повышенной дальности («long-range hypersonic high-precision weapons» или сокращенно ВГО).[2]

15.Такие идеи не могут быть приняты, поскольку технический прогресс остановить невозможно. При этом необходимо отметить, что применение таких вооружений вызвано не стремлением России протестировать их, а реально применить против этого опасного для многих государств террористического формирования каковым является «ИГ».

16. Но, с другой стороны,  введение количественных лимитов на развертываемые виды ВГО и пространственные сферы их размещения теми странами, которые могут создать такие виды вооружений, представляется вполне возможным в какой-то перспективе при соблюдении шести ключевых условий:

1) любая подобная будущая договоренность, связанная с ВГО, должна вырабатываться на основе принципа равенства и равной безопасности для всех государств-участников с обязательным созданием системы многосторонних договоров в области стратегического сдерживания;

2) участники такой договоренности должны взять на себя взаимные обязательство не применять ВГО против друг друга ни при каких обстоятельствах; высокоточные гиперзвуковые ударно-боевые средства могли бы быть использованы только против крупных террористических формирований с полного согласия стран, где такие группировки находятся;

3) одновременно все ядерные государства до вступления договора о неприменении ВГО в силу должны взять на себя перекрестные обязательства о неприменении ядерного оружия против друг друга в первом ударе или о его неприменении вообще, а также отказаться от применения оружия любого вида против пилотируемых и непилотируемых космических объектов;

4) государства, развертывающие противоракетные и тактические ядерные  вооружения у территории других государств в пределах пространственной сферы действия названных средств, должны демонтировать сооруженные или строящиеся объекты такого вида до достижения договоренности  по ограничению  ВГО, а США должны также вывезти из Европы и АТР все свое тактическое ядерное оружие на континентальную часть страны;

5) все государства, обладающие ядерным оружием, должны взять на себя обязательство перейти от стратегии безусловного наступательного ядерного сдерживания на стратегию условного оборонительного ядерного сдерживания, которое никому не угрожает;

6) договоренность относительно ВГО должна быть оформлена юридически обязывающим международным договором, носящим универсальный характер; он должен иметь открытый характер, то есть предусматривать возможность присоединения к нему всех любых других государств, а также быть бессрочным.

К сожалению, выход на  какой-то «Договор о введении количественных и пространственных ограничений на развертывание ВГО» будет практически невозможен в условиях, когда в своей обновленной «Стратегии национальной безопасности» (февраль 2015 года) Соединенные Штаты объявили Россию «агрессором» в шести случаях, а в своих стратегических ядерных установках определили Россию и КНР своими потенциальными противниками № 1 и № 2, когда Вашингтон по-прежнему сохраняет линию на нанесение по ним первых «упреждающих и превентивных» ядерных ударов.

17. По указанным причинам Российская Федерация имеет полное право создавать «высокоточное гиперзвуковое оружие повышенной дальности» в тех объемах, которые посчитает необходимыми для укрепления своей безопасности в условиях непрекращающегося проведения соответствующих НИОКР Соединенными Штатами в свете реализации ими амбициозной стратегии «Молниеносного глобального удара», а также принимая во внимание модернизацию Пентагоном ядерных вооружений стратегического и тактического назначения, неконтролируемое развертывание им глобальной эшелонированной системы ПРО, сопряженной с ядерными системами ведущих стран-членов НАТО.

Иными словами, без радикального изменения  Вашингтоном и его союзниками по НАТО негативной и даже враждебной линии в  отношении России и КНР достижение какой бы то ни было взаимоприемлемой договоренности по ограничению или контролированию ВГО между странами, способными производить такой вид оружия, представляется нереальным и должно быть отложено до «лучших времен».

На фото вверху — автор, Владимир КОЗИН,
главный советник Российского института стратегических исследований,
 член-корреспондент Российской Академии естественных наук,
 профессор Российской Академии военных наук, член Российской Ассоциации «Аналитика,
лауреат премии генерал-полковника В.В. Коробушина (РВСН)

Выступление на Международной конференции «От Крыма до Сирии: геополитические итоги 2015 года»
Симферополь, 18 декабря 2015 года