За всегдашний дефицит питьевой воды Керчь в шутку, но с большой долей правды называют «сухобезводной». Та, что когда-то, до прихода днепровской воды, редко шла из кранов, звалась «соленой». Такой же специфический, ярко выраженный горько-соленый привкус имеет вода из большинства местных источников. Наверное, по этой причине в Керчи многие годы бытовало такое понятие, как сладкая вода. Так называли в городе местную воду, не напоминающую вкусом морскую — самой известной была карантинская.
Водокачка в Старом Карантине существовала еще с довоенной поры, и в то время вода продавалась, как свидетельствуют старожилы, по копейке за литр. В шестидесятые годы, когда Керчь отстраивалась и численно росла, а промышленные предприятия были социально-ориентированными, завод «Залив» провел от карантинской водокачки водовод в четыре подведомственных жилых района и установил колонки.
Эта вода всегда выручала Керчь, была отличной альтернативой централизованного водоснабжения даже после прихода днепровской. Известно, что износ водовода в Керчи достигал чуть ли не ста процентов: трубы в городе рвутся ежедневно не по разу и не в одном районе, да и вкусом эта вода всегда превосходила водопроводную. Но в конце девяностых с ней начали беспредельничать: то местный водоканал подсчитывает убытки от потребляющей электроэнергию водокачки, то находятся поводы закрыть ее у санэпидстанции, то насос выйдет из строя, по колонки в районах сломаются.
Вместе с тем нашлись в городе предприимчивые граждане, понявшие, что из бесплатной воды можно делать деньги не меньшие, чем Остап Бендер из воздуха, и стали развозить ее в отдаленные керченские районы. Видимо, это и послужило основным сигналом прикрыть бесплатную раздачу воды населению, а уж при недоброй памяти экс-мэре сделать это было проще простого: в СЭС взяли под козырек и нашли в карантинской воде и соли тяжелых металлов, и нитраты, и еще много вредных примесей. А тут еще фальшивая реконструкция района подоспела, и ретивые коммунальщики с корнем выдрали колонки и сдали их на металлолом.
Бывшие сотрудники СЭС, курировавшие коммунальную сферу города, называют сказки о вредоносности карантинской воды, прошу прощения за невольную игру слов, чистой воды ахинеей, потому что она имеет природную глубинную очистку и поступает с 85-метровой глубины. Сейчас, когда вопрос водоснабжения не только Керчи, а всего Крыма резко обострился в связи с перекрытием нашего «Енисея» — Северо-Крымского канала, эта вода могла бы очень здорово выручить ту же Керчь. Как и затампонированные от радости прихода в город днепровской воды артезианские скважины.
В нынешней ситуации этот вопрос все больше набирает актуальности, а ведь еще за несколько лет до этого шла речь о пересчете артезианских скважин в Крыму, составлении реестра всех, включая и недействующие, природных источников и измерении объемов добываемых подземных вод. Уже тогда крымские власти намеревались бороться с монополией Северо-Крымского канала, подававшего днепровскую воду в наливные хранилища Симферополя, Феодосии, Керчи и Ленинского района с 1963 года.
Причина – изношенность на две трети основных фондов канала, из-за чего в землю уходило чуть ли не пятьдесят процентов поступавшей по нему воды, еще треть терялась в изношенных сетях, эксплуатировавшихся полвека. Траты на ежегодное содержание Северо-Крымского канала составляли почти десять миллионов гривен, из которых госбюджет компенсировал максимум четыреста тысяч.
Тогда же в Крыму насчитали полторы тысячи скважин, откуда выкачивали полмиллиарда кубов воды в год, однако истинные запасы воды в них оценивались в пять раз выше. Треть эксплуатировавшихся в республике скважин нуждались в ремонте, а потребность населения планировалось восполнить за счет бурения ста пятидесяти новых скважин. Это позволило бы не только снизить зависимость от Северо-Крымского канала, но и обеспечить лучшее качество воды, поскольку при строительстве канала не были полностью соблюдены антифильтрационные условия: более пятидесяти процентов водовода проходит не по бетонному, а по земляному руслу.
Сейчас эта тема плавно перетекла к новым властям республики, взявшим под контроль все подземные источники воды. Будем считать, одна задача уже решена: практически монопольная зависимость от Северо-Крымского канала Крыма сброшена. Остается решить вторую, самую сложную проблему – обеспечить самостоятельное водоснабжение, особенно тех регионов, что находились в вассальной зависимости от днепровской воды. Керчь как раз и относится к числу таких, где обеспечивалась практически вся потребность в пресной воде.
Ставка делается на опреснение морской воды. Потенциальные инвесторы, по словам главы администрации Керчи Сергея Писарева, готовы выделить деньги на строительство в Восточном Крыму завода по опреснению воды. Но и других предложений хватает. Председатель Государственного комитета по водному хозяйству и мелиорации Республики Крым Игорь Вайль говорит о зарубежных и отечественных фирмах, предлагающих ввод опреснительных установок. В конце прошлого года на городской набережной Керчи прошла презентация мобильного опреснительного блока производительностью в тридцать пять кубометров в сутки качественной, по утверждению разработчиков, пресной воды.
Конструкторы уверяют, что аналога их установки нет нигде в мире: она монтируется за пятнадцать минут, на кубометр очищаемой воды затрачивается не более двух киловатт электроэнергии, себестоимость очистки не превышает двадцати рублей, а для увеличения производительности используется простое совмещение модулей с одинаковой мощностью. Базовая вода получается техническим дистиллятом, но в процессе минерализации она станет по качеству лучше той, которой сегодня пользуется город.
Спору нет, качество воды в Керчи отвратительное, летом из водопроводных кранов течет так вообще коричневая, с бурым осадком. Но, к примеру, другие проектанты настаивают, что дистилляция как способ опреснения морской воды морально устарела и предлагают другой вариант, например, обратный осмос — просачивание морской воды сквозь животные или растительные перепонки и ткани. По качественным характеристикам очищенная морская вода, опять же по их словам, ничем не отличается от обычной водопроводной, ее можно пить, она мягче: в очищенной методом обратного осмоса морской воде содержится от 400 до 600 соде миллиграммов солей на литр, тогда как в водопроводной от 1,5 до 2 тысяч.
Однако вряд ли опресненная морская вода, мертвая по сути, может стать альтернативой качества, на чем особенно настаивают крымские экологи. Которые, к слову сказать, не одобряют и другого проекта – бурения дополнительных скважин, небезосновательно полагая, что это не решит проблему водоснабжения в частности той же Керчи, зато приведет к повышению солёности земель. Однако будь опреснение дармовой процедурой, никто бы и внимания не обращал на возражения борцов за сохранение крымской природы. Все инвестиционные предложения по опреснению воды, а их поступило не меньше сотни от отечественных и зарубежных фирм, не имеют экономически обоснованных расчетов – просто господа-товарищи намереваются поучаствовать в распиле средств, выделяемых на водообеспечение Крыма.
Не выдерживает критики и проект восполнения водных ресурсов Крыма за счет рек Кубани. Как говорит бывший рационализатор керчанин Виктор Васильевич Сивенко, это блеф: к сожалению, ни в Крыму, ни на Кубани нет своей Волги. Он, много лет проработавший в Казахстане, предлагает использовать выделяемые государством средства на глубокое бурение скважин и подавать добытую из них воду не по руслу канала, где неизбежны потери из-за фильтрации, а только по трубе. Хотя это повлечет дополнительные расходы, зато вода не уйдет «в песок».
«В перспективе, — дополняет свое предложение ветеран труда, — учитывая возрастающую нехватку воды, придется строить опреснитель, причем, на берегу Азовского моря, воды которого менее соленые, чем Черного». Эту идею лоббирует и председатель подкомитета по водным ресурсам Государственной Думы России Георгий Карлов. Но пока он доказательно оперирует цифрами государственного масштаба, керченский ветеран предлагает практический путь.
Для строительства опреснителя вод Азовского моря, по его мнению, следует использовать недостроенное здание атомной станции в Ленино, а за основу взять построенный на Мангышлаке атомный, на быстрых нейтронах опреснитель, который обеспечивал потребности нефтедобычи и населения. С этой целью Виктор Васильевич Сивенко предлагает заменить в опреснителе «мирный» атом на газ.
Да, он отдает отчет в том, что это будет дорогостоящий и долгосрочный план, но для Восточного Крыма он жизненно необходим. К тому же, как говорят англичане, мы не так богаты, чтобы тратиться на дешевые и скороспелые по замыслу проекты. В целях экономии воды в сельском хозяйстве он же предлагает изучить и внедрить израильский опыт капельного орошения, позволяющий выращивать урожаи, кормящие не только свое население, но и импортировать продукцию по всему миру.
«Возможно, — пишет ветеран в обращении к Сергею Аксенову, — некоторые мои соображения покажутся неуместными, но, судя по всему, правительство Крыма до сих пор не имеет серьезных, обоснованных и экономически просчитанных конкретных предложений по восстановлению полноценного водоснабжения республики, что дает мне надежду считать, что мое письмо станет толчком и призывом к действию». Кстати, упоминаемый автором письма казахстанский опреснитель обеспечивал полуостров Мангышлак еще теплом и электроэнергией. Так может и вправду стоит поискать пророков в своем отечестве, а не бросаться истово на зарубежных инвесторов, которые любят деньги больше, чем крымчан.
с сайта allkerch.com
