Глава 4. Заключение
Итак, мы осуществили аналитический разбор статьи В.Полякова «Неизвестная история известного памятника».
Вывод № 1 (информационного характера). В этой статье нет ни одного нового факта о сооружении памятника «Партизанская шапка», нет ничего нового и достоверного вообще об этом памятнике, о событиях и людях, которым посвящен памятник.
Вывод № 2 (научно-исследовательского характера). Господин Поляков, по большому, да и по малому счету, не знает предмета исследования. Не владеет и самой методикой исторического исследования. Дилетантизм и тенденциозность породили десяток неточных трактовок, произвольных выводов, «липовых» фактов и откровенной глупости. Примечательно, что вся эта «историческая чернуха» подается господином Поляковым от имени другого человека. Как будто Николай Дмитриевич Луговой «лично рассказывал» собеседнику о своих криминально-кладбищенских успехах, о перерезанной ленточке, о небольшой поминальной пирушке у обочины правительственной трассы, о стихах Беллы Ахмадулиной про «Партизанскую шапку», о Никите Сергеевиче, который «одобрительно хмыкнул»…
Мало того, господин Поляков умудрился ввести в оборот СМИ множество искажений уже общеизвестных фактов.
Отметим, что тираж газеты «Первая Крымская» (во всяком случае, так значится в выходных данных) 32 000 экземпляров.
Вывод № 3 (нравственного характера). Ложь и клевета о главном действующем лице – Н.Д. Луговом как о криминальном элементе, кладбищенском воре.
Криминально-кладбищенские действия гр. Лугового, если судить по публикации господина Полякова, следовало бы квалифицировать статьями Уголовного кодекса. Берем в руки УК Украинской ССР по состоянию на 1 декабря 1962 года. Время описанных господином Поляковым кладбищенских событий.
«Делишки» гр. Лугового можно было бы «оформить» рядом статей. Например, статья 212 «Надругательство над могилой». Лишение свободы на срок до 3-х лет. Все остальные статьи, а их можно подобрать десяток, определяли бы гр. Луговому по «кладбищенским делам» большие сроки лишения свободы. Например, статья 81 «Хищение государственного или общественного имущества путем кражи». В случае с гр. Луговым: кража, совершенная повторно или по предварительному сговору группы лиц, – до 6 лет, даже с возможной конфискацией имущества.
Вывод № 4 (национального характера). Господин Поляков сознательно провоцирует обострение межнациональных отношений в Крыму.
Вывод этот очень серьезный. То, что господин Поляков русских, мягко выражаясь, недолюбливает, известно многим. Известна также и его методика стравливания тех или иных этносов.
Например, не так давно вышла в свет его книга «Клад и другие караимские истории» (г. Симферополь, 2004 г.). На странице 62 черным по белому напечатано: «Покорение Крыма и почти одновременный раздел Польши, наряду с проблемами общего порядка, вновь породили пресловутый еврейский вопрос, который в свое время «закрыл» Петр Первый, при котором евреи были просто изгнаны из России».
В очень далекие времена евреи были выведены Моисеем из Египта. Воображением же господина Полякова их вторично безжалостно депортировали уже из Российской империи в XVIII веке… Душераздирающую картину описывает кандидат исторических наук о тотальном изгнании библейского народа из России!
Вряд ли большинство учащихся симферопольской школы №37, где директорствует господин Поляков, смогут прочесть серьезные отечественные и зарубежные исследования о национальной толерантности Императора России и его терпимости к евреям. Но камень брошен! Стереотип заложен: почитаемый большинством русского народа Петр Великий есть антисемит и основоположник великодержавной практики депортаций «всяких нерусских». Так поймут главного учителя своего не только ученики-евреи, но, понятно, и крымские татары.
Господин Поляков пытается в своей статье «Неизвестная история известного памятника» возбудить негативные чувства местных караимов к Н.Д. Луговому, в данном случае – к Николаю Дмитриевичу как к русскому человеку и ветерану советского партизанского движения. Механика проста: Н.Д. Луговой постоянно грабит кладбища, при этом – исключительно караимские. О других, впрочем, и речи нет…
Господин Поляков хорошо знает, что в 60-е годы прошлого века (время описываемых им «событий») и за десятилетия до этого рубежа, и после, кражи на всех кладбищах происходили повсеместно. Происходят они, к сожалению, и в наши дни.
И криминальный мир не делает абсолютно никаких различий в выборе поля для своей преступной деятельности – крадут всё, что им надо, и там, где это можно совершить с наименьшим риском.
Николай Дмитриевич Луговой никогда не принимал участия не то что в краже кладбищенских памятников, но и в их вторичном использовании.
И господин Поляков никогда не сможет назвать ни одного партизанского памятника, который был бы сооружен Н.Д. Луговым из пресловутых караимских надгробий!
Однако родные и близкие Баккалов, Ефетовых, Казасов, Кефели, Кискачи, Мангуби, Сарачей, Сарыбанов, Синани, Хафузов, Чорефов, Шакаев, Шамашей и других караимских семейств, у которых в бытность жизни Н.Д. Лугового могли пропасть надмогильные памятники с мест упокоения их отцов и матерей, дедов и прадедов, после прочтения опуса господина Полякова будут знать конкретное лицо, повинное в кладбищенском мародерстве.
Еще одно подлое дело господином Поляковым сделано.
Вывод № 5 (политического характера). Главной целью публикации господина Полякова является, на мой взгляд, дискредитация Н.Д. Лугового: пусть-де узнают все читатели издаваемой Лилей Буджуровой газеты об истинном лице советских партизан, которые занимались мародерством и в мирное время! Во главе со своим предводителем – комиссаром Н.Д. Луговым.
Почему для очернения и дискредитации крымских партизан была выбрана личность именно Н.Д. Лугового?
С высокой степенью уверенности можно предположить, что господин Поляков не может простить Н.Д. Луговому знаменитое «Письмо партизана».
Напомню, что 21 июля 1987 года Н.Д. Луговой направил письмо Председателю Президиума Верховного Совета СССР, председателю комиссии по расследованию проблем, поднятых крымскими татарами, А.А. Громыко. Основная цель этого обращения: предупредить власти, что массовое возвращение татарского населения в Крым, сопровождаемое бурным ростом национализма, создаст в итоге глобальную опасность для людей всех других национальностей, в первую очередь – для русских и украинцев.
Можно соглашаться или нет с теми или иными концепциями и выводами бывшего партизана, можно ставить под сомнение те или иные факты и статистические выкладки. Ряд позиций, высказанных Н.Д. Луговым, действительно носит дискуссионный характер…
«Письмо партизана» было опубликовано в газете Русской общины Крыма «Русский Мир», в №4 (9) за 1999 год. Оно вызвало массовый и сильный резонанс, противоположный по сути и направленности у различных общественно-политических сил Крыма…
Однако время и только время сможет подтвердить или опровергнуть опасения Н.Д. Лугового, высказанные в 1987 году…
Вывод № 6 (итогового характера). Господин Поляков своей статьей пытается свести счеты с человеком, который, к горькому сожалению, никогда не ответит на его инсинуации.
Убежден, что моя публикация поможет приблизить Момент истины…
публицист, член Союза русских,
украинских и белорусских писателей
Автономной Республики Крым
P.S. Предел падения – «поляковщина»
Итак, журнальный вариант критического отзыва на статью В.Е. Полякова «Неизвестная история известного памятника» опубликован.
Ранее, 12 апреля 2007 года, в газете «Крымское время» была напечатана газетная версия. По поводу этой публикации г-н Поляков 5 мая 2007 года в свойственной ему манере выдвинул «ультиматум» (на 20 тыс. грн.). Интересно, что в нем кандидат исторических наук официально разъяснил свою точку зрения по им же сфабрикованным караимско-кладбищенским криминальным «делам» известного ветерана партизанского движения: «Луговой искренне верил, что делает благое дело. И то, что сегодня разрушение кладбищ мы называем святотатством, то он – человек прошлой формации, искренне считал вполне нормальным делом».
В этом же документе г-н Поляков квалифицировал своего собеседника (с кем он «очень сблизился» в 70-е годы!) как… лгуна: «Даже в данном случае я допускаю, что Луговой мог что-то приврать…»
Ну и ну… Комментарий, тем не менее, будет краткий: в пошлости и беспардонности своего отношения к истории и к людям кандидат исторических наук Поляков превзошел даже все свое вранье, изложенное в «Неизвестной истории известного памятника».
Вот он, предел нравственного и научного падения под названием «поляковщина».
